Какая-то надпись на стене

Почему граффити навсегда останется искусством вне закона?

Корреспонденту «Вечерки» непросто рассуждать о граффити. Редакция газеты сама однажды предоставила стены одного из кабинетов молодым художникам и до сих пор не жалеет об этом. Увы, в большинстве своём уличные художества совсем не украшают город. Хотя в обоих случаях мы говорим об одном виде искусства – граффити.

Два в одном

Граффити-райтер Leaf в реальной жизни - образованный молодой человек. Ему около 25 лет. Работает в IT-компании. Занимается спортом, ведет здоровый образ жизни. Увлекается фотографией. Ещё он - вандал. По крайней мере, только так о нём будет думать человек, на стене чьего дома Leaf или один из сотни других художников оставит своё творчество. Но Leaf считает иначе.

- Я не позиционирую себя как вандал. Я могу рассказать о граффити, потому что скорее понимаю происходящее, нежели являюсь его активным участником, - поясняет он. - Ибо я всё дальше и дальше удаляюсь от вандализма.
Как вместе уживаются искусство и вандализм, объяснить трудно.

- Если представить два круга, одним из которых будет искусство, - Leaf поднял одну руку, как бы держа воображаемый круг, – а другим – вандализм, - он «взял» второй невидимый круг другой рукой, – то совмещение их будет не маленьким, а вот таким. - Он объединил руками два невидимых круга, оставив искусству и вандализму немного независимого друг от друга пространства. – Только вопрос в том, что один будет двигаться и делать что-то реально мощное, настоящее творчество, что-то очень красивое. А кто-то останется тут, - ткнул он пальцем туда, где, по идее, должна быть граница чистого вандализма.

Leaf старается показать, что по размеру «круг» вандализма меньше, и свободного пространства у искусства очень много. Он и сам старается развиваться в эту сторону.

В прошлом

В самом начале искусства в граффити было мало. Зато было другое: азарт и чувство соперничества. Давным-давно, где-то между шестидесятыми и семидесятыми, молодые райтеры бегали по большим городам США и стремились как можно больше оставить своих росписей, или, как их правильно называть, тег. Это было похоже на своеобразное соревнование. Вагоны метро, стены домов и переходы несли на себе сотни разных отметин. В какой-то момент к принципу «больше и чаще» добавился ещё один: «эффектнее». Тогда то, что было похоже на обычный автограф, эволюционировало, разрастаясь на стенах объемами, цветами, размерами, сложностью изображения. Теги превратились в то, что сокращенно называется «masterpiece», или в грубом переводе на русский - «кусок».

- Вы видели, что сделал Трейси? Написал два на два метра! - Leaf описывает возможный разговор художников того времени. – А мы сделаем двадцать на двадцать! И наша команда будет круче!
Движимые азартом и борьбой, художники творили всё более сложные и оригинальные рисунки. Например, настоящая старая школа: забраться и сделать рисунок на весь поезд метро. Очень сложно, иногда – невообразимо красиво, и точно – шокирующе.

Вызов или призыв

Вагоны метро, если их каждый раз отмывать и перекрашивать, быстро портятся. Райтеры приносили большой ущерб, и общество сделало очевидный вывод, что граффити – вне закона.
Строгость закона не смогла остановить уличных художников, но изменила само искусство, сформировав определённые особенности:
- Конечно, во всём этом важна анонимность, - рассказывает Leaf. - Я бы вот не хотел, чтобы я что-то создал, а потом люди проходили и показывали на меня пальцем: «А это он нарисовал».
Каждый художник, занимающийся этим серьезно, подписывает определённый воображаемый договор об искусстве ради искусства. Даже если ты создаешь на стенах города рисунки неимоверной красоты, ты не можешь заработать на них деньги или открыто претендовать на авторские права. Уберегать тебя от этого будет Административный кодекс и возможная агрессия со стороны общества, на чей суд ты представил своё искусство.

В этом есть вызов. Где-то на него отвечают строгостью закона. В Ставрополе решили поступить мудрее: пытаются подружить этот граффити с городом. Райтерам иногда предоставляют стены для свободного рисования, устраивают фестивали. Конечно, это устраняет азарт, вызов обществу и даже необходимый в данном случае дух вандализма, а, с другой стороны, помогает людям разглядеть во всём этом настоящее искусство.

По всей видимости, граффити будет существовать всегда. Некоторые художники, как Leaf, продолжат оттачивать мастерство, другим будет достаточно неумело выплеснуть на стену какие-то эмоции и агрессию вместе с краской. А общество всё так же будет решать для себя: что это - искусство или порча имущества? И, конечно же, бороться по мере сил.

На вопрос о том, что будет, если все рисунки станут закрашивать, Leaf ответил так:
- Вот подумай сам. Я трачу кучу денег на краску, время на подготовку и силы, чтобы это нарисовать. А потом это закрашивают. Ты действительно думаешь, что я остановлюсь? Да я приду и нарисую ещё больше.
Мы как раз идём по улице Мира. Напротив детской библиотеки дом, нижняя часть которого вся изрисована граффити разного уровня сложности и красоты. От простых каракулей до сложных работ, которым уже больше десятка лет. Из них особенно выделяется надпись на русском. Без особых излишеств объемными буквами там написано лишь одно слово «Думай».