Когда побеждает добро

С этими счастливыми ребятами на снимках я встретилась пару недель назад. Поделиться радостью от общения с ними могу только сейчас. Такова была просьба организаторов лагеря («Школы русского культурного выживания») – чтобы материал вышел по окончании смены, когда ребята из Луганска и Первомайска уже вернутся домой. Во избежание любого рода провокаций – слишком большой общественный резонанс вызвала ситуация, описанная в материале «Вечерки» «Под одну гребенку».

Человечность оказалась сильнее

Дело в том, что за разрешением вопроса «Быть или не быть» в маленьком селении Маруха православному лагерю, готовящемуся принять на отдых детей из Донбасса, судя по взбудораженному Интернету, пристально следили как в России, так и в Незалежной. Сейчас уже нет необходимости цитировать и искренне сочувствующих, и не менее искренне злорадствующих. Важен результат: «Школа русского культурного выживания», в этом году получившая статус православного форума, одержала еще одну духовную победу. Ребята из прифронтовых городов ЛНР, уже два года живущие в состоянии перманентной войны, наконец, получили возможность пару недель пожить детскими радостями и познакомиться со сверстниками из Ставрополья и КЧР.

А если говорить о духовной победе, то тут важно еще и то, что эта победа свершилась в душах людей, от которых зависела судьба лагеря. Те структуры, которые перестраховывались и запрещали, потом стали активно помогать. Просто над бюрократией и перестраховкой верх взяла человечность. И потом они продолжали оказывать содействие и помощь всю лагерную смену. Сотрудники республиканского Роспотребнадзора несколько раз привозили детям дополнительные продукты, фрукты. Правительство КЧР и администрация Зеленчукского района ежедневно выделяли транспорт и сопровождение, благодаря чему ребятам удалось посмотреть очень много уникальных достопримечательностей Карачаево-Черкесии. В прежние годы лагерь тоже ходил в походы, но это требовало гораздо большего времени. Правда, ребята не жаловались, но все-таки немного завидовали девчатам, которых по возвращении из похода пару километров до лагеря вез ярко-желтый вездеход, получивший ласковое имя «Детковоз «Барсик». В этом году «Барсик» катал мальчишек и девчонок только по территории лагеря.

Ребята подружились сразу. Они даже на команды для игры в футбол и волейбол не делились по территориальному признаку. В каждой были и ставропольцы, и луганчане, и первомайцы. И заселялись тоже вместе. Девочки жили в деревянных домиках, которые еще пахли свежеобструганной сосной, а мальчишки – по-спартански – в палатках. Читали вслух, пели песни у костра. Очень им понравились зажигательные выступления ставропольского фольклорного ансамбля «Вечерка» и черкесского народного ансамбля.

Ребята и сами с удовольствием разучивали русские и горские песни и танцы.

Дни смены пролетели, конечно, быстро, но впечатлений хватит на всю жизнь. Дети, на себе почувствовавшие, что такое война и ненависть, здесь обрели мир, любовь и надежду.

Именно надежду попытался вселить в их юные сердца архиепископ Пятигорский и Черкесский Феофилакт. Он сам подошел к ребятам после богослужения на престольный праздник Илии и нашел нужные для них слова поддержки. Владыка рассказал о той войне, которую ему довелось видеть своими глазами – первую чеченскую. В то время тоже казалось, что весь мир рушится и погружается в ненависть… И было еще так далеко до мира. И все-таки он наступил.

– Придет время, и на Донбассе тоже наступит мир, – убеждал ребят владыка Феофилакт. – А ненависть уйдет. Надо в это верить…

Многие ребята плакали.

Взрослое детство

Какие все-таки взрослые по количеству пережитого бывают детские судьбы… Ваня Бойчук сейчас живет в Луганском детском доме № 1. Ему шестнадцать, а он уже ветеран боевых действий. Три года назад он был обычным севастопольским пацаненком, у него были мама, отчим. А началась на Донбассе война – и все они стали ее солдатами. Решение ехать в Луганское ополчение они приняли все вместе на семейном совете. Воевали в отряде «Бэтмен». Ваньку ополченцы, конечно, берегли. Особо высовываться не давали. Но боевое крещение он все же прошел, когда пришлось принять бой. На счету был каждый «штык», точнее – каждый автомат. 9 мая 2015-го погибла Ванина мама. Пережить это горе мальчишке помогли друзья, которых он по военной привычке называет не по именам, а по позывным: Сестра, Теща, Духов, Медведь…

– На войне между людьми особые отношения, – говорит Иван. – Каждый рядом со смертью ходит – это сильно дружбу скрепляет. Это даже больше, чем дружба, и крепче, чем братство…

Вот такая взрослая философия у совсем юного парня… Ваня признался, что из ополчения уходить не хотел, пришлось подчиниться приказу… Но если война полыхнет по новой, он готов снова взять в руки оружие.

Конечно, с таким жизненным опытом, Ваня даже в детском доме психологически взрослее своих товарищей, и характер у него непростой. Но здесь в лагере он с несколькими ребятами очень подружился. И лагерь ему понравился. Особенно – поход в горы.

Я спросила, чем понравились горы. И парень, первый раз за время разговора, вдруг разулыбался – безмятежно и по-детски:

– Красиво очень.

И Насте Кравцовой горы тоже понравились. Она их видела впервые в жизни. Особо поразила горная речка. Бурная и такая чистая. Дети из шахтерского городка до сей поры не знали, что существуют такие чистые реки, из которых можно запросто пить воду.

Настя оптимистка, говорунья и хохотушка. Даже о грустных вещах рассказывает бодро. Когда начались обстрелы родного Первомайска, их семья выехала за линию соприкосновения – сначала в Бердянск, потом – поближе к дому – в Северо-Донецк. Но оказалось, что в городах, подконтрольных Украине, беженцам оказались не рады. Детей их сверстники попросту травили:

– Они там агрессивные очень, – говорит Настя. – Нас там несколько человек было из ЛНР, и всем доставалось. Только и слышали: «Че ты сюда приехала?! Езжай туда, откуда явилась!»…

И Настя с мамой вернулись домой. Слава Богу, квартира их уцелела. Есть где жить. Могло быть иначе. Дом попадал в зону поражения. Соседская квартира, например, вся побита осколками… Маме на работу удалось устроиться – для Первомайска это большая удача. Но о том, чтобы выехать куда-то отдохнуть, мечтать не приходилось. Возможность поехать в лагерь в Россию воспринималась как чудо. Девочка этого очень ждала.

– Мне в лагере понравилось абсолютно все! – резюмирует Анастасия.

С ней согласится из сорока юных граждан Луганской Народной Республики, которым посчастливилось отдохнуть в Марухе.

Восьмилетняя Анечка Вербицкая была в потоке самой маленькой. Но ни нежный возраст, ни отсутствие ровесников, ни физические нагрузки девчушку, которая является инвалидом по слуху, вовсе не смущали. Анютка разве что сталактитовой пещеры немножко испугалась, зато скалу, на которую надо было подниматься по веревке, она «покорила» первой.

Маленькую Аню в поездке сопровождала бабушка, Валентина Ивановна, которая была героиней одного из материалов «Вечерки». Для нее, человека воцерковленного, путешествие в КЧР – как паломничество к святым местам. Довелось увидеть храмы 10-13 века, святой лик на сколе скалы…

Валентина Ивановна просила от всей души поблагодарить настоятеля храма в Марухе отца Александра (Емельянова), владыку Феофилакта, всю Пятигорскую и Черкесскую епархию за стойкость, которую они проявили в отстаивании интересов «Школы русского культурного выживания». Благодаря им лагерь смог состояться. Женщина от лица луганчан просила передать слова благодарности всем людям, которые помогали в организации лагеря, – за человечность, понимание и заботу. И за тот главный подарок, значение которого трудно переоценить – детям войны, пусть на короткий срок, но все же вернули детство.

В день, когда из Марухи проводили домой луганских ребят, мне позвонил отец Александр:

– Вот только что позвонили – благополучно пересекли границу, – воодушевленно, но устало сообщил он.

Устать было от чего. Дети и взрослые на ногах провели больше суток. Последний день в лагере начался спозаранку и закончился под утро следующего дня. Были и соревнования, и концерт, которые подготовили для своих сверстников луганчане, и костер… Ребята рассказывали о своих впечатлениях, вспоминали эпизоды, какие-то крохотные трогательные детали… Они говорили-говорили, и наговориться не могли. По палаткам разошлись только, чтобы собрать вещи. И расставались со слезами. Но это были светлые слезы.