Постелите мне степь...

Сегодня каждое воспоминание бесценно. Каждая жизнь не имеет цены, ибо люди, пережившие самые страшные годы нашей Родины, доносят до нас дыхание тех времен, бесчисленные страдания и великие победы нашего народа.

На переломе эпох
Мы в гостях у Евгения Федоровича Кустова. Он родился на переломе эпох: революция позади, Гражданская позади. Впереди — невероятные стройки, голодные годы, снова стройки, репрессии и, наконец, самое страшное — Великая Отечественная война...

Евгений Федорович вспоминает свое «боевое» детство, подростковое: на фронт рано. Хоть и пытались мальчишки бегать в сторону взрывов и боев, потом почесывали места, по которым «походила» материнская хворостина... С учебой непонятно что, отцы на фронте, матери плачут. И они, в свои одиннадцать или тринадцать лет становятся надеждой и опорой семей. Кто-то бросает учебу, кто-то, как нынче говорят, совмещает: утром - в школу, вечером - к станку... Примерно так и жил наш герой, Евгений, 12 лет от роду, родившийся в Пскове.

Вот как сам он рассказывает о тех днях: «Псков. Начало июля. Нас собрали на эвакуацию около Дома Советов. День был ясный, жаркий... Мы ждали. Чего? Никто не знал, когда нас повезут. И вдруг — налет! Фашисты так лютовали... Бомбили толпу, крик стоял такой, что закладывало уши. Разрывы бомб, свист еще летящих... Так я узнал, что такое война.

Уезжали на грузовике: Псков – Порхов – Дно - Старая Русса - Бологое...А потом оставшихся после налета в живых грузили в вагоны. Обычные товарняки: раньше в таких перевозили грузы, пшеницу, скот... Теперь повезли людей. По всей стране пыхтели паровозы, тянущие за собой неказистые деревянные эшелоны.

И вот, наконец, приехали... Нас так далеко увезли в Марийскую АССР (ныне - Марий Эл), а там еще повезли в самую дальнюю деревушку на сорок изб. А, может, на тридцать... Школы не было, отчасти ее функции выполняла изба-читальня. А настоящая школа в пяти километрах. Для мальчишки-подростка быть кое-как одетым не самое страшное. А вот к лаптям привыкал долго. Но упрямый, ходил в семилетку. Учебными пособиями были старые газеты, которые сшивали в тетради и писали на свободном пространстве. Учебников почти не было: один на несколько ребят».

Более двух лет проработал подросток Женька в колхозе имени Ворошилова. За все труды — палочки. Голод был таким, что с трудом дожидались весну, съедобную травку, из которой мама научилась печь необыкновенно гадкие лепешки. В поле с ранней весны и до поздней осени: пахал, боронил, жал рожь серпом, работал на току.

Победа!

Война окончилась. Радость была великой, но жить-то надо было и дальше. Решили всей семьей, что Евгений будет учиться в Волжске. Город небольшой, но для Марийской республики — второй по величине. Для начала нужно было закончить десятилетку, что и было сделано. А затем — учеба на юридическом факультете Ленинградского университета. Кстати, через 20 лет там же учился Президент Владимир Путин. Евгений Федорович гордится этим обстоятельством.
К 1952 году он получил еще одно высшее образование и окончил партийную школу. Юристом не работал: получил «свободный диплом» - уж больно много тогда было юристов. Ну как сейчас примерно!

Ставрополь

С 1953 года живет в Ставрополе. Приехал в южный город и пошел работать в лекционном бюро лектором-международником. И молодого лектора заметили! На его лекции народ шел с великим удовольствием: очень уж интересно рассказывал он о положении страны, укрепляющейся в современном мире, возрождающейся после страшной войны. Со временем бюро закрыли: появилась общественная организация «Общество по распространению политических и научных знаний».

О личном...

Дальше — о личном: «К тому времени я женился на Наташе Георгиевской, с которой прожил в любви и согласии более 50 лет. Ее отец, Георгий Георгиевский, был главным режиссером краевого театра имени Лермонтова. Он-то и познакомил меня с Володей Гнеушевым, ставшим впоследствии моим «крестным отцом» в журналистике. Мы с ним трудились литературными работниками в местной газете «Молодой ленинец». Сейчас вспоминается все это как светлое и радостное событие в моей жизни. У нас был отличный и дружный коллектив. Вместе со мной работал В. Алферов, будущий редактор газеты «Кавказская здравница», писатель Вадим Чернов, поэт Гена Фатеев, в общем, те, кто впоследствии стали цветом ставропольской журналистики.
Довелось поработать и в «Ставрополке», и в тогдашней газете для молодых «Молодой ленинец». И сейчас трудно даже рассказать, какие это были труженики пера! Люди, объединенные одним делом, одной идеей, мы работали и днем, а бывало и ночами: засидишься над статьей, а в окно уже стучит рассвет. Тогда не принято было дарить люстры и сервизы, но сколько книг у меня, подаренных друзьями! Иногда беру их в руки и как будто снова здороваюсь с навсегда ушедшим другом...»

Из «Ставропольской правды» меня вдруг перевели в Промышленный райком КПСС. Но, работая там, я не оставил любимую журналистику: редактировал краевой «Блокнот агитатора», участвовал в написании материалов о пропаганде Ипатовского метода работы в сельском хозяйстве, печатался в журналах «Слово лектора», «Знания — народу!».

Вашу «Вечерку» выписываю с первого номера. Иногда и посмеюсь: «Я самый постоянный и знаменитый читатель!»... Хорошая у вас редакция, умница главный редактор. Его колонки убеждают в серьезной эрудиции автора. Да мы когда-то и работали в одном здании на улице Советской: редакция на втором этаже, а общество «Знание», где я был лектором, — на первом». А все это здание для нас выхлопотала Раиса Максимовна Горбачева».

Пенсия — для стариков. А я молод.

Так вот и проходит наша молодость... Но как-то так часто бывает, что иной в 20 лет старик, а кто-то и в 80 - молодой. Так и наш герой: уже и овдовел, и болячки, и возраст свое берет. А он, назло возрасту, берет любимую гитару: «Если я заболею, к врачам обращаться не стану... Обращусь я к друзьям. Не подумай, что это в бреду. Постелите мне степь, занавесьте мне окна туманом, в изголовье повесьте упавшую с неба звезду...» Красивый, чистый и молодой совершенно голос.

И вы думаете, что в восемьдесят пять жизнь кончается? Ничего подобного. С каждым наступающим днем наступает новая жизнь... Года три назад встретил подругу юности, Зинаиду Дорофеевну. Сначала удивлялись встрече, радовались друг другу: жизнь-то вон какую прожили! А потом Евгений Федорович, будучи джентльменом, сделал предложение: «Мы оба одиноки. Разве это правильно? Давай украсим друг другу жизнь и будем вместе». Так и живут. Кстати, впервые (и не нам) рассказала о своем Евгении Зинаида Дорофеевна: «Он очень хороший человек. Добрый, внимательный... Обожает читать газеты: на улице еще раннее утро, а Евгений Федорович уже собрался в киоск... И спать пора бы, но пока не перевернет последнюю страницу — не угомонится. Журналист никогда не будет кем-то еще...»

А бывает и так...

К сожалению, друзья уходят... А молодые журналисты, те, кто пришли на смену, нечасто вспоминают о старших товарищах. Старикам уже не до работы, но как мучает эта изоляция от привычного мира! Не поздравляют, как раньше, молчит телефон, даже в святой День Победы! Но вот же закаленная порода, эти люди. Евгений Федорович все равно не унывает: «А знаете, как спасает семья! Добрый, самый заботливый сын на свете, мой Олег каждый день едет ко мне. Двое внуков и внучка — уже взрослые, замечательные ребята. Ну как их охарактеризовать? Да с каждым бы пошел в разведку! Три правнучки, правнук... Зинаида Дорофеевна, мой теперешний ангел-хранитель. Семья — это большое дело. Это тот самый главный приз, который человек выигрывает всю свою жизнь».

День Рождения

Сегодня вечером соберутся немногочисленные гости: у папы день Рождения! И снова Зинаида Дорофеевна будет хлопотать на кухне, веселая толчея заполнит небольшие комнатки старого дома. Каждый будет стараться рассказать деду о чем-то своем, и даже самые маленькие, перебивая друг друга, шептаться с дедушкой о детском... А он унесется мыслями в свое детство. Или в молодость... И таки возьмет в руки верную подругу, старую гитару: «Если я заболею...»