Проверь, кто правит тобой

Начало в № 4.

Мы рассмотрели одну из могучих сил современного мира – силу денег, и убедились в ее огромном, можно сказать, гипнотическом влиянии на качественность жизни практически каждого человека: кого-то она подавляет своей мощью, кого-то соблазняет своей недостижимостью и только очень редких оставляет безразличными.

Но теперь попытаемся под тем же углом зрения рассмотреть степень влияния на человека сил страстей. В этой категории могут одновременно находиться множество таящихся внутри каждого человека червячков порока - начиная от похотливых нацеленностей к противоположному полу и заканчивая властолюбивыми проявлениями. Сюда же, естественно, относятся зависть и эгоизм, страх и агрессия, недоброжелательность и гнев. И даже, казалось бы, такие тривиальности, как алкоголизм и наркомания, также ютятся под единым крылом тех самых сил страстей.
Но если мы относим их всех к одной зависимости, то, естественно, у них должен быть какой-то единый стержень – некий знаменатель общего пользования. Все это в той или иной мере родственники единой сущности, имя которой гордыня, так как возможность развития любых ее младших родственников заключена в нежелании принимать вину на себя за любые деяния со знаком минус. Как только человек пытается перенести причинность каких-либо несоответствий на кого-то другого, на стечение обстоятельств или случайности, те самые горделивые энергии, ютящиеся в нашем сознании, получают своеобразный карт-бланш для подпитки и дальнейшего роста.
Простой доказательный пример. Сотни тысяч людей во всем мире страдают от алкогольной зависимости, и какие бы средства и методы ни применялись для их исцеления, они безрезультатны до тех пор, пока человек вначале не признает себя алкоголиком, то есть не осознает собственную слабость. Но это, как оказалось, неимоверно сложное препятствие для перешагивания через собственную гордыню. Процесс исцеления – это следующий этап, но первое – это признание своего порока.

Люди, находящиеся на верхних (любых) этажах власти с естественной для этих ролей развитостью самозначимости, ни под каким предлогом не признают собственных не то что прегрешений, но даже и минимальных ошибок. И тогда более существенные ошибки начинают множиться как снежный ком, они не могут не приходить. И чем больше мы их отрицаем, тем больший вред они способны нанести и человеческой сущности, и делу, которому человек служит. Кроме того, категория подобных людей, что самое интересное, не способна смеяться над своими маленькими нелепостями, в которые каждый из нас непременно попадает с довольно частой периодичностью. Нам специально их подсовывают, проверяя уровень нашей гордыни. Эти люди способны смеяться над другими людьми, причем не по-доброму, а насмехаясь, высмеивая их ошибки и слабости. Что в народе именуется: «Когда в чужом глазу и соринка видна, а в своем и бревна не видно», и это не мешает таким людям жить.
Наверное, поэтому должна везде присутствовать определенная обязательность в сменяемости властных структур, она жизненно необходима, так как ничто не способно так портить человека (и то дело, которому он служит), как гордыня, лишенная личной и общественной критики. И чем в большей степени развиваются ветви гордыни, тем в большей степени принижается роль окружающих людей и вообще всех, ибо есть одна персона, есть одно мнение, есть один голос.
В итоге они затем в обязательном порядке становятся (после того как потеряли свое кресло) самыми обидчивыми, самыми несчастными и, как правило, самыми болезненными. Они начинают винить весь мир, всех, кто пришел им на смену, и которые, как им представляется, не способны ни на что. Максим Горький говорил о таких: «Черти в Аду мучительно завидуют, наблюдая иезуитскую ловкость, с которой люди умеют порочить друг друга».
Ведь недаром говорится: чтобы проверить человека на прочность, надо дать ему власть. Вот потому-то в армии самый предвзятый начальник – это сержант. Он, незнамо как получив эти три лычки на погоны, способен буквально издеваться над такими же сослуживцами, вместе с которыми еще вчера проклинал тех самых, но уже демобилизовавшихся, сержантов. И подобные метаморфозы происходят в любых, независимо от их статуса, организациях и даже общественных, каких-либо садоводческих или огородных объединениях. Человек, их возглавивший, тут же позволяет себе проявлять какие-то несправедливости, пусть ничтожные, пусть незначительные, ибо ничто так не подогревает гордыню как безнаказанность.
А когда она - абсолютная, неоспоримая и подогреваемая лестью, то это всегда тирания. «… И я особенно подозрительно, особенно недоверчиво отношусь к русскому человеку у власти – недавний раб – он становится самым разнузданным деспотом, как только приобретает возможность быть владыкой ближнего своего», — М. Горький, написавший подобное, не мог не чувствовать, в чей огород забрасывает камень недоверия. И, быть может, его странная смерть и была результатом подобного свободомыслия. Вождь всех стран и народов (Сталин), находящийся вне подозрений, вне критики и обласканный лестью, не нуждался в силе денег, сила власти над жизнями других людей – вот она истинная сила любого властолюбца.

В мире, пусть далеком и древнем, были примеры незыблемости власти, основанной на праве. Древний Рим просуществовал более 700 лет до того периода, пока безнравственность сената и руководства страны не развалила эту, казалось бы, вечную империю. Римское право изучалось во всем мире, и многие страны, стремящиеся входить в лигу цивилизованного сообщества, брали за основу его главные постулаты. Замечательные особенности римского права: величайший консерватизм (постоянство порядка) в отношении формы и необычайная жизненность и широкая космополитичность (расширение возможностей) по внутреннему содержанию. Вместе с тем римское право отличалось строгой последовательностью и логичностью в разработке всех частностей, касающихся жизни патрициев и плебеев.
Чего стоит только главный постулат, которым Цезарь сам себе ограничил свою власть и гордыню: «Цезарю непозволительно все, потому что ему все позволено». Чем не пример для подражания любым королям, президентам и премьерам.

Мы так ждем, что нас будут спасать.
Кто-то скажет заветное слово.
Мы принять чью-то волю готовы,
А свою безмятежно отдать.
Как увидеть спасительный свет?
Ты себя, как Вселенную слушай,
Только в душах, мой друг, только в душах,
Только в душах отыщешь ответ.