С сердцем и душой нараспашку

Вот это летнее фото согревает даже в самые суровые морозы, прогоняя стынь и ненастье из жизни и из сердца. Такой островок умиротворения среди зелени и разноцветья, где нет ни суеты, ни болезней, ни ненависти, а есть вот этот пруд, маленькая мельница и симпатичный ослик, который старательно тянет тележку с мешками муки… Этот снимок сделала на свой телефон сотрудница Центра Наталья Погорелова, увидев, как на этот нехитрый пейзаж, наполненный негромкой и неброской радостью, засмотрелись две бабушки, а на арке прямо над их головами, примостился белый голубь…

И жизнь, и слезы, и любовь

…Таких теплых островков на территории геронтологического центра немало. Собственно, он весь из таких островков и состоит. Идя по дорожке к центральному корпусу, вы встретите и былинных богатырей, и красну девицу в русском сарафане, а весной и летом залюбуетесь аленькими цветочками. А еще – бирюзовыми, лиловыми, желтыми… Дорогого стоит, что вся эта красота создана руками не только специалистов-дизайнеров, но и сотрудников центра: врачей, медсестер, санитарок. Тут за каждым отделением закреплена своя территория (клумба или аллея). Делается это для проживающих здесь стариков и инвалидов. Многие из них сами стремились попасть сюда, поскольку Ставропольский геронтологический – это действительно самый мощный центр социальной адаптации на юге России. Немало и тех, кто принял это решение, потому что для них стены родного дома стали чужими… Другие оказались прикованы к постели… И вот цветники, аллеи, пруд с мельницей – это лишь маленькая составляющая огромной и многомерной работы, которая несколько завуалирована лишенным эмоций термином «социальная адаптация». Ведь это не машину настроить. Тут нужно - ни много ни мало – вернуть людям чувство родного дома, радость жизни, а некоторым – и желание жить дальше, подарить надежду на лучшее. Всем и каждому в отдельности. Каждому нужен индивидуальный подход. Но даже пациенту, которого привозят на носилках, важно помочь понять и поверить, что мир для него не должен быть ограничен пространством палаты…

Как этого удается добиться? Для сотрудников геронтологического центра этот вопрос не риторический. У них в профессиональном «активе» множество примеров победы человека над неподвижностью. Герои нашего сегодняшнего рассказа – сотрудники и пациенты самых «тяжелых» отделений центра: геронтопсихиатрического и «Милосердие». Сюда практически все поступают на носилках: после инсультов, переломов шейки бедра, который в народе считают «приговором». А тем не менее в холле того же «Милосердия» встречаешь не только персонал, но и тех же в недавнем времени «лежачих» дедушек и бабушек, которые теперь потихоньку, на ходунках, но передвигаются – друзей-подружек в соседнюю палату ходят проведать или просто двигательный аппарат развивают. Недаром ведь говорят, что движение – это жизнь.

Иногда, правда, случаются казусы. В одной из палат женщины со смехом рассказали, как к ним однажды ночью мужичок пришоркал на своих ходунках. Видать, спросонья или по склерозу дверью ошибся. И моститься стал в темноте аккурат под бок к старушке, которая и так-то в своем гипсовом «воротнике» была не шибко подвижна и голосиста, а тут от неожиданности и вовсе дара речи лишилась. Соседки пришли на помощь, зацыкали.

- Дед, ты что – сдурел?

Нарушитель спокойствия, похоже, больше них перепугался… Ретировался, извиняясь, со всей доступной «ходункам» скоростью…

Но смех смехом, а чувства всерьез тут тоже случаются. Деда Сережу и бабу Лиду ее соседки по палате прозвали женихом и невестой. Она не вставала. Перелом был сложный. Он по нескольку раз в день приходил в гости. Долго ворковал с ней, ободрял. На женские шутки – что, мол, невесту-то выбрал совсем больную, негожую, добродушно отвечал: «Да я и сам такой». В общем, встретились два одиночества. Только вот ненадолго. Умерла баба Лида. Тогда и пожалели соседки о той, в общем-то, безобидной своей иронии. Дед Сережа как-то сразу сник, загрустил, стал тихим и необщительным. Месяца не прошло, его тоже не стало. Поздняя любовь, пусть и платоническая, тоже бывает всерьез…

Преодолимы и боль, и беда

А вообще, продолжительность жизни в геронтологическом центре – 82 года, превышает общероссийский показатель аж на девять лет. Директор центра Константин Больбат объясняет это просто:

- Мы устраняем из жизни наших проживающих вредные факторы. Они перестают думать о том, что дорожают продукты и коммуналка, не высчитывают, как дотянуть до пенсии и т.д.

- Но ведь люди страдают и по другим причинам. Например, состояние вынужденной неподвижности для большинства трагедия. И непросто, наверное, убедить человека, переживающего эту трагедию, что жизнь продолжается…

- Первое, с чего начинается общение с пациентом, - говорит Константин Эдуардович, – это с убеждения, что он не одинок в своей беде, его случай неединичен, что нужно бороться. Ведь в этой борьбе главное – мотивация самого человека.

Конечно, большую роль играет и фактор времени: одно дело, если после травмы или инсульта прошла пара месяцев, другое – если несколько лет. Но все равно работа ведется с каждым индивидуально: Причем комплексная работа врачей, психологов, массажистов, инструкторов ЛФК. Важно узнать внутренний мир человека, круг его интересов. Например, в «Милосердии» некоторые бабушки всерьез увлеклись бисероплетением…

Очень жаль, что не удалось поговорить с психологом, которая непосредственно работает с отделением «Милосердие» - она находится на учебе. Но, как совершенно справедливо заметила инструктор ЛФК Елена Ливеренко, в этом отделении каждый сотрудник – психолог. Елене Михайловне тоже приходится с бабушками и дедушками не только лечебной физкультурой заниматься, но и убеждать. В том, что с первых дней надо заниматься стимуляцией дыхательной активности, что надо выполнять физические упражнения и в присутствии инструктора, и самостоятельно, даже если это больно. Надо научиться превозмогать боль.

- Без боли, - объясняет Елена Михайловна, - ничего не преодолеть. Боль преходяща. Сегодня она кажется невыносимой, потом – привычной, в результате она отступает. Главное – внутренний ресурс человека, нельзя допустить, чтобы он ушел в депрессию. Вот у меня пациентка была лежачая (называет фамилию). Уж как она поначалу сопротивлялась, было дело, и ругались мы с ней. Но преодолела же она и страхи свои, и боль, и через три месяца мы ее подняли…

Мы беседуем с Еленой Михайловной в палате, где живут четыре удивительные женщины. Это, кстати, единственная четырехместка на весь центр, но переезжать в трехместную палату никто не хочет, уж больно сдружились. Не все мои собеседницы хотят называть в газете свои фамилии, поэтому представляю их по имени-отчеству Зоя Сергеевна, Вера Петровна, Лидия Васильевна, Светлана Сергеевна. Даже не сдружились – сроднились они за это время. И что бы у кого ни происходило: здоровье ухудшилось, зрение упало, друг друга поддерживают и верят: и эту беду преодолеют. Еще и по другим палатам ходят, стараются тех, кому трудно, поддержать.

Утверждению, что все преодолимо, если не опускать руки и не падать духом, живым примером является Зоя Сергеевна. Пять раз один и тот же перелом, да какой тяжелый. Можно было отчаяться, но не тот у бабушки характер. Собиралась с духом и каждый раз начинала все с нуля. И становилась на ноги. Летом осуществила «запланированный подвиг», съездила в паломническую поездку в Питер к мощам Ксении Петербуржской. Поездка эта подарила ей встречу с замечательными людьми, настоящими петербуржцами по ментальности. Они еще в поезде под опеку взяли и потом до самого метро на руках несли, и место для проживания нашли, и социальное такси…

Будушим летом Зоя Сергеевна к Матронушке собирается.

Энергии и молодому задору этой женщины можно позавидовать. Бабушкой, несмотря на 84 прожитых ею года, я ее назвала весьма условно. Планов громадье, выглядит прекрасно, совсем не по-больничному одета и причесана. Видно, что в молодости подрабатывала манекенщицей (были, однако, времена, когда подиум был не предметом грез миллионов юных красавиц, а всего лишь подработкой для студенток)…

А вообще, Зоя Сергеевна медик с 58-летним стажем, в котором были работа на Крайнем Севере, операционной сестрой, фельдшером на «скорой». В общем, характер прошел суровую обкатку. И тем не менее жизнерадостная моя собеседница признается: были моменты, особенно в связи с переломами, когда почти не оставалось сил бороться, но собирала волю в кулак, потому что понимала, что иначе нельзя. И еще – она очень верила врачам.

Более чем полвека в медицине научили разбираться, кто есть кто в профессии. В геронтологическом центре, с уверенностью говорит Зоя Сергеевна, специалисты от Бога, у которых на высоте главные для медика качества - профессионализм и человечность…

- Конечно, всем мил не будешь, - замечает она. – Пациенты ведь тоже разные. В нашем возрасте люди не меняются. Как человек прожил свою жизнь, так он себя и здесь ведет. Люди делятся на две категории. Одни радуются солнечному свету, жизни, И они, что бы с ними ни случилось, будут карабкаться и стараться изо всех оставшихся сил, будут бороться. Другие только ноют, ругаются и обвиняют всех и вся, не умея и не желая поработать над собой ради себя самих… Но, думаю, большинство проживающих согласится со мной, что здесь, в центре, для нас делается все возможное и невозможное. Вот наша завотделением Наталья Васильевна Самарская – наш светоч. Она все о нас знает - и что болит, и что тревожит. Она нам и доктор, и друг, и советчик. Мы чувствуем себя защищенными…

«Светоч» Наталья Васильевна о себе особо не рассказывает, больше говорит о том, как строится работа, и о коллективе, в котором главное – чувство локтя. Да иначе здесь и нельзя. В одиночку даже искупать лежачего больного не получится. Так что все друг друга в любой момент подменяют, все друг другу помогают. Работа ведь непростая – и психологически, и физически. Даже у санитарок ночное дежурство как в реанимации - без права сна. И не в кабинете, а в фойе. В служебных обязанностях – слушать и подходить к пациенту по первому зову.

Они нам родные

Еще одно «тяжелое» отделение – геронтопсихиатрическое. Здесь – самая молодая заведующая Ксения Кюберис. Работает на этом посту полтора года. Хрупкая светловолосая миловидная девушка, похожа на студентку, и за такой сложный участок работы отвечает. Но, говорит, согласилась она на это отделение осознанно и без страха. Во время учебы в медуниверситете работала санитаркой и медсестрой в психиатрической больнице. Так что специализацию постигала не только в теории, но и на практике – с азов. А врачом решила стать в десять лет, после того как неожиданно и скоропостижно скончался ее отец. Сначала лечила бабушку, напоминая о времени приема лекарств.

Теперь у Ксении Николаевны много подопечных бабушек и дедушек. И чувства сострадания и желания помочь хватает на всех. И очень радостно, когда удается хотя бы понемногу, шаг за шагом, отвоевывать больного у недуга или последствий, казалось бы, непоправимой беды.

Каждое движение Сергея Шкурата в отделении воспринимается как общая победа. Ему всего 38. Беда случилась шесть лет назад. По неосторожности – парень просто неудачно нырнул, ударившись в воде о лежащий на дне большой предмет (холодильник или что-то из бытовой техники). Чего только не скидывают «добрые люди» в наши водоемы… В результате – травма шейных позвонков. Операция в Нефтекумске, операция в краевой больнице. И снова Нефтекумск, где основными рекомендациями врачей была полная фиксация и категорическое исключение любой нагрузки. Пять лет мать, которая ухаживала за сыном, строго выполняла эти рекомендации. В Ставропольский геронтологический центр Сергей попал только год назад, и здесь с ним начали активно заниматься. Методика реабилитации была прямо противоположной. Покой заменили на нагрузку: массаж, а потом и ЛФК. И организм, в котором ниже шеи не функционировало ничего, кроме сердца, заработал. Сергей стал шевелить руками и поворачивать голову. Этот возвращенный навык вернул С.Шкурату и возможность общения с людьми, хотя бы виртуального. Над его кроватью, которая является модернизированной конструкцией (подарок Нефтекумского общества инвалидов), установлен монитор, которым Сергей управляет посредством поворота головы. Камера ловит движения и руководит курсором. На эту программу Сергей наткнулся случайно, когда искал руководство по управлению компьютера голосом. Вот тут парню и пригодилось хорошее знание английского. Он даже списался с автором программы и предложил перевести ее на русский. Тот не только с готовностью согласился, но и, по результатам работы, внес С. Шкурата в состав соавторов. Благодаря интернету у Сергея появилось много друзей в России, в Казахстане, он смотрит новости, любимые фильмы. Самый любимый – «Любовь и голуби», смешное и душевное кино про хороших людей… С хеппи-эндом…

Надо же, когда я увидела в телефоне старшей медсестры Натальи Погореловой снимок с мельницей, осликом и белым голубем, угнездившимся на арке над головами бабушек, залюбовавшихся этой красивой картинкой, мне в голову пришло название этого старого доброго фильма. Темы разные, жанры разные, а суть одна: и фильм, и этот момент, запечатленный на снимке, дышат любовью. Любовью к людям.

Наташу Погорелову заведующая отделением Ксения Кюберис называет человеком с сердцем и душой нараспашку. Надо отдать должное Константину Больбату, он сумел собрать в коллектив людей, наделенных редким в наше время свойством сердечной «распахнутости». Вот и Наталья о ком по-матерински, о ком по-дочернему заботится: то пирожками своих подопечных угостит, то еще чем-то вкусненьким.

Одну бабушку все борщем да супчиком домашним кормила. Та как-то попросила: хочу, мол, домашнего. «Да что мне, трудно что ли?! – сказала Наташа.

Так и подружились – не из-за борщика, конечно. Это притяжение на личном переживании возникло. Александре Петровне домашнего тепла не хватало. Дочки далеко, в Беларуси, одну тоже Наташей звать. А Наталья Погорелова все о своей бабушке вспоминала. Ведь в медицину пошла в свое время, чтобы бабулю лечить, а получилось, что дохаживали ее отец с матерью. Когда та слегла, у Натальи уже и семья была, и работа в Ставрополе, домой, в Летнюю Ставку (Туркменский район), каждый день не поездишь. Все понятно, и никто ни на кого не обижался, а вот чувство горечи оставалось в сердце... На том и сошлись. Наталья разыскала в соцсетях дочерей Александры Петровны, сообщала и о самочувствии бабушки, и об их разговорах. А болтали они о разном - о жизни, о семье, о косметике… Наташа с грустной улыбкой вспоминает, как бабуля, которую она до сих пор ласково называет «моя Гараська» (от фамилии Гарасько), советовала ей краситься, и смахивает слезу. Вот уже почти два года, как нет на свете Александры Петровны, а не уходит она из сердца и памяти. Наташа с мужем даже памятник ей поставили.

- Меня некоторые спрашивали: зачем, мол, вам это было нужно… Мне нужно, - говорит Наталья. Из-за того, что не могла быть рядом со своей бабушкой, когда та умирала. Я, наверное, пыталась сделать для Александры Петровны то, что не смогла сделать для родного человека, невыполненный долг возвращала…

…А потом она получила полное искренней благодарности сообщение из Беларуси от тезки своей Наташи Гарасько: «Ты мне словно сестра стала»…

Они и до сих переписываются. Вот ведь как бывает: даже бабушкина смерть не оборвала эту невзначай возникшую родственную связь.

- А наши проживающие нам, и правда, как родные становятся, - говорит Константин Больбат. – А мы – им. Вот Елену Александровну, - кивает он на своего заместителя Елену Калядину, - многие бабушки «внучкой» называют, а меня - «шефом», хотя их поколению это слово как-то не свойственно.

Но это дедушки так директора кличут, а бабушки, как мне рассказывали проживающие, стоит Константину Эдуардовичу появиться в коридоре отделения, радостно гомонят: «Наш папка идет!!!» При том, что «папка» лет на 30-35 моложе своих подопечных.

- У нас непростая работа, - говорит Константин Эдуардович. – Это так. Поэтому у нас в коллективе нет случайных людей. Тот, кто во время смены все время смотрит на часы, тут больше месяца не выдерживает. Но неправильно думать, что мы тут отдаем все силы и получаем только негатив. Наши проживающие, несмотря на свои болезни и почтенные годы, дарят нам столько позитива, столько нерастраченной любви!..