Сынок...

У меня в кабинете гостья. Уставшая женщина рассказывает о своем житье-бытье, и в какой-то миг мне стало страшно: вспомнила свою близкую подругу. Она покончила недавно с собой, была причина... А вдруг и эта, назову ее как себя Натальей. Она попросила не упоминать свое имя: известная и у нас, и в Минводах фамилия. Да и боится...

«У меня трое детей. Было... Старшая дочка уж давно в Самаре живет, дети у нее. А я не могу просто так увидеть своих внуков, обнять, потормошить... Скайп не в счет: они вертятся, а мне хочется им тарелку клубники поставить».

История с одной стороны простая. Сколько их нынче? Да не счесть! «...Когда средний сын еще учился в школе, классе в шестом, заметили мы с отцом, что внезапно стал он нервный, то голова болит, то смеется без меры, то ест, то не спит... Повели к терапевту. Уже у кабинета сын стал вырываться, еле затащили. Доктор посмотрела на озлобленного подростка и сказала, как отрезала: к наркологу!»

«Да вы что? К какому наркологу? Мальчик совсем недавно учился едва ли не на одни пятерки... Ну, возможно, связался с плохой компанией... Будем разбираться». Разбирались уже вечером: нас посетил участковый, и мы узнали ужасную правду — сын употребляет наркотики. Я не знала, что делать... На другой день пришли еще милиционеры, тогда еще не полиция: стали делать обыск в квартире. А мы с мужем так растерялись, что даже санкцию не спросили. Сын был дома, ходил чуть не по пятам за обыскивающими его комнату. Нашли спичечный коробок конопли. Или как там ее? Анаши. Мы вроде как вздохнули: это не так страшно, как мы себе представляли. Но гулять не пускали. В школу и обратно. Однажды он ушел в школу с отцом, а домой не вернулся. Нам его доставили через неделю из Ростова. Начиналась вовсю героиновая зависимость, а мы все думали, что все наладится, придет в норму. Отец и к психологу его водил, и сам беседовал. Нет, как упрямый бычок стоит... Молчит. Потом пропала крупная сумма денег, откладывали дочке на свадьбу. Пришлось срочно брать кредит: обещали помочь со свадьбой. Ну и понеслось дальше! Из дома тащил все, что попадалось под руку. Продавал за копейки, где — не знаю... Так и доучился кое-как. Мы, почитай, выпросили ему более-менее приличные оценки. Через год в армию, так мы не стали его в институт или еще куда: отец к себе взял. Дороги стелить. Видно, где-то за обочиной укололся, и его засыпало горячим асфальтом. Все: два дня держался и умер. Ожоги не совместимые с жизнью».

Наталья помолчала. Потом как встрепенулась: пока занимались устройством жизни старшего сына, из поля зрения выпал младший. У них разница в пять лет. Родители кое-как отошли от похорон, справили, как полагается, поминки... И на поминках увидели, как их младший сын наливает себе водку и пьет, не морщась. В 13 лет! Тут уж они сами схватили сына и побежали к наркологу.

«Тот сказал, что способов масса, но когда назвал цену, мы попросили время подумать. Там чуть ли не триста тысяч было! А у нас — на еду только. Потом увидели красные глаза сына, те же нервные всплески, те же неуместный смех или замок на двери комнаты. Его спасали: он умудрялся колоть себе в пах! И однажды зимой его нашли сидящим на корточках, рядом валялся шприц. Еле привели в чувство. Но разве можно привести в чувство наркомана? Несколько лет назад отдали его в реабилитационный центр. Сбежал. Сказал, что не хочет в пионерском лагере жить, а в Бога не верит. Хотя уже неоднократно ходил со мной в церковь. Я пыталась хоть так, после беседы с руководителями центра, на него повлиять... Я иногда путаюсь в датах. Ну не помню, сколько мне лет, как зовут внуков-близнецов! Стало катастрофически падать зрение! Вот еще ослепнуть мне не хватало. Я была очень полной. Теперь все наряды приходится перешивать, а то, что вы видите, это отеки на нервной почве. Врачи не говорят ничего хорошего: сама себя убиваю... А мне так хочется вытащить сына! Ну не переживу еще одних похорон! А пока все к этому ведет». Ну это в прошлом было...

Однажды к ним пришли какие-то незнакомые молодые люди и предложили съездить на остров Валаам. За их деньги. Наташа не успела убрать нож! Они-то привыкли к тому, что все колюще-режущие надо прятать. «Он на ребят бросился и впервые, наверное, почувствовал, что есть другая сила. Ему заломили руки, повалили на пол, даже ударили! Не поверите, я была рада! Отец после инсульта, дочка боится везти детей домой к бабушке и пока еще живому дедушке».

В общем, бедная мать так и не поняла, кто же приходил?.. «Все думаю, может, ангелы?» Думаю, нет (хоть и не уверена): это из братства Святого Духа ребята были. Они и накостыляли. И несчастный наркоман таки поехал на Валаам! Не с этими, с другими молодыми парнями.

«Знаете, я набралась храбрости и поехала следом. Ну просто испугалась: с кем поехал? Жив ли? Время идет, муж стал потихоньку сам себя обслуживать... Ехала с маленькой сумочкой, только деньги и зубная щетка. Приехала. Попала на какую-то экскурсию. И чудо: они и привели меня в монастырь! И я увидела сына! Оборванный, в каких-то фуфайках, на ногах рваные ботинки... Как он ко мне кинулся! Обнимались, я не могла слова сказать. А что говорить? Домой просто боюсь везти... Он первый сказал: остаюсь тут. Пока на послушании, сено вон выношу из коровника, на огороде работаю. Молюсь даже не в храме: всегда! Приодеться бы...»
Мать отпросила сына у кого-то старшего, и они пошли в магазины. От хороших кроссовок отказался, от красивой одежды тоже: купи мне резиновые сапоги, ботинки покрепче, ну и новую фуфайку. Наташа набрала еще теплых свитеров, шарф...

«Я не знаю, может, мой рассказ кому поможет? Мы на детей в прямом смысле положили здоровье и жизнь. Однажды открываю дверь: стоит высокий худой парень. С густой такой бородкой! Волосы собраны в пучок. «Мама, это я!» Отец головой замотал, говорить еще не научился. Сын к нему: «Папа, прости! Меня отпустили на неделю домой. Чтобы я с вами поговорил, стоит ли отрекаться от мира? Я в монахи ухожу». Тут уж я разрыдалась: сынок! Мы же тебя никогда не увидим? Говорит: да приезжайте, чего!.. Помолитесь, потрапезничайте с нами! И отцу будет легче: там воздух такой, не то, что в городе».

Неделю из комнаты летело все, что можно. Сам красил, клеил обои, купил новый диван: чтобы сестра Валя с детьми приехала, повидались. Через неделю уехал. Родители долго стояли на вокзале, провожали автобус на Москву. А еще через пару месяцев им позвонил монах Сергий. «Мама! Это я! На минуточку, а то нельзя, и так каяться буду...»

«Вот так и стала я матерью монаха. Уж сколько лет! Четыре, что ли? Вижу его крайне редко, но как вспомню сгоревшего в асфальте сына... Пусть так и будет. Знает Господь верные дороги! А тем ребятам, если бы их знала, сейчас бы в ноги кланялась. Не назвались они никак... Точно, ангелы были у нас. Сильные такие, здоровые все...»