Ты плакала, верба…

Субботний вечер, чуть стеменело… Иду из магазина мимо маленького «закутка» между домами. Там спрятался большой куст вербы: уже распустились «пушистики», кое-где покрылись малюсенькими желтыми цветочками. Несколько лет куст прикрывал металлический забор, что-то строил народ, и строителям, в общем-то, верба не мешала. Забор убрали… В субботу вербу просто снесли с лица земли… Обломанные ветки валялись на земле, втоптанные в пыль. То, что осталось, скелет вербы, тянул оставшиеся ветки к небу, как будто спрашивая: «За что? При чем тут я, за что я расплачиваюсь тысячу лет?».

А правда, за что? Я понимаю, что сейчас на меня сорвутся все, кому дороги события, означенные как «Вход Господень в Иерусалим».

Последний день перед Страстной неделей, воскресенье, фактически – начало ключевых событий в христианской религии. Жители Иерусалима радостно встречали Иисуса ветками пальмы, и, наверное, это было и красиво и торжественно: пальмовые ветви высокие, зеленые, как опахала.

В России пальмы зачем-то заменили вербой… И воскресенье у нас зовется не как во всем христианском мире «пальмовым»… У нас — вербное. А значит — надо добывать жесткие ветки с нежными пушистыми почками-цветочками.

Кто только не торговал несчастной вербой в это воскресенье: цыгане, бабульки, пацаны у церкви, на рынках, да на всех углах! Покупали, конечно: как же — надо, чтоб ветки стояли в доме до следующего года. До следующего дня уничтожения растения, первого дарящего нам свои цветы, пушистые почки, весну.

Кстати, в Древней Руси, до-христианской, верба считалась «женским» растением, покровительницей материнства, семьи, здоровья детей. Наши пращуры, живя в полном согласии с природой, вербу берегли: девушки и молодые женщины водили вокруг нее хороводы, просили плодородия, украшали вербу разноцветными нитками, приносили ей «на показ» своих детей. Выходит, мы теперь просто уничтожаем «свое» дерево? И нам, запутавшимся в истории, и своей и чужой тоже, похоже, невдомек, что мы уничтожаем не только ставшее уже редким растение, но и своими руками «ломаем» свои корни? Ведь «пальмовому» воскресенью на Руси всего тысяча лет, а вербе-то гораздо больше…

И сколько деревьев в ночь на воскресенье уничтожают страждущие милости? Не счесть, пожалуй… Вообще все это напоминает театр абсурда: вербу, символ местного религиозного культа, обломали, и все, что не продали — выбросили.

Если мы не остановимся, то через несколько лет придется искать другое дерево для поклонения. И этот вандализм когда-нибудь нам же и откликнется: природа уже не просто намекает, она уже вопиет: отвяжитесь от меня, сами же вымрете, если меня добьете!

Да охрипла природа уже намекать-то, только не знаю, вразумит ли…

Понятно, что мои читатели зададут вопрос: а как же? Как же без вербы? А никак! Если есть деньги — купите пальму! Ну не выгонят же вас из церкви с пальмой-то? Нет денег — посадите финик, за год он выбросит парочку веток. И это — еще большая радость: сами растили, холили-лелеяли. Можно даже не отрезать ветки: так в горшочке и принести. Надеюсь, что эти растения освятят не хуже, чем вербу. И все традиции будут соблюдены: освященная пальма будет зеленеть в вашем доме на радость и удачу.

Не ломайте вербу! Ее мало осталось в наших безлесных краях… Варварство это — губить первое «весеннее» дерево. А если ее в Красную книгу занести, тогда что делать будем?

Надо же: уже дописывала, а тут читательница звонит: все, Наташа, у нас доломали такой хороший вербный куст! Уже не оживет, наверное….