Война и жизнь. Часть третья.

(Окончание. Начало в №№74 и 75.)

Не забудем, не простим

В Луганске очень сильно ощущается переплетение времен. Вот стоит на постаменте достижение военной техники вековой давности - английский танк, похожий на гигантскую зеленую инфузорию-туфельку, обернутую жестяными гусеницами, развернув дула пушек на скульптурный комплекс Героев революции. И раньше-то в этом комплексе была некая многозначность: танки-инфузории в Гражданскую успели повоевать и за белых, и за красных. За первых - в качестве подарка Врангелю от союзников, за вторых - в качестве трофея. А в нынешнюю Гражданскую войну скульптурная композиция наполнилась еще и третьим смыслом: плиты и скульптуры монумента испещрены выбоинами и сколами, полученными в ходе обстрелов Луганска Вооруженными силами Украины...

Климент Ворошилов, который некогда отправил отвоевавшие свое трофейные танки в город своего имени Ворошиловград в качестве исторических экспонатов, был личностью неоднозначной и уж явно не сентиментальной. Но и он, наверное, ужаснулся бы реалиям нынешней гражданской войны - или Новой Великой Отечественной, как ее теперь принято называть на Донбассе. Да и Владимир Иванович Даль («казак луганский», как значится на постаменте его памятника) еще бы поразмыслил, есть ли в его словаре те слова, которыми можно было бы истолковать происходящее...

Исторические памятники Луганска - не только свидетели новейшей истории, они непосредственные участники событий. Вот легендарная тридцатьчетверка (танк Т-34), которому, судя по всему, не так давно пришлось «тряхнуть стариной» и вспомнить боевую молодость. Не знаю, как насчет стрелять, но ездил он точно - даже комья земли застряли к глубине трака гусеницы... Ну а сейчас, когда у ополчения ЛНР достаточно более современной техники, работяга Т-34 снова на постаменте - теперь снова защищает память. Память офицеров-танкистов, которые похоронены под его плитами. Они погибли в бою за освобождение Ворошиловграда (Луганска) от фашистов 14 февраля 1943 года.

Есть в городе места, где эхо давней войны сливается с грохотом войны новой - менее масштабной, но не менее жестокой и беспощадной. И сливаясь, звучит временами как стон, временами - как набат...

Курган Острая Могила - стратегически значимая высота. И в 1943-м , и в 2014-м за нее шли тяжелые бои. Именно на этом участке летом прошлого года во многом решалась судьба столицы ЛНР. Во славу освободителей города здесь установлен памятник - орел, поднимающий знамя. Сейчас все это наполняется особым смыслом.

А еще курган Острая Могила для Луганска, примерно, то же, что для Ставрополя - Холодный родник. Место страшное, место святое. 1 ноября 1942 года многие луганские краеведы называли «кровавым воскресением Ворошиловграда». В этот день сюда согнали евреев, не успевшие эвакуироваться семьи комсостава, и тех, кто просто попал «под раздачу»... Их было более трех тысяч человек. Из пулеметов и автоматов положили всех, сбросив тела людей в противотанковые рвы. На месте массового расстрела жителей после Победы возвели монумент - Жертвам фашизма. Каменный солдат склонил голову над телом завернутого в плащ-палатку убитого ребенка. Мемориальный комплекс начинается с арки, нишу которой образует полукруг из короткой емкой фразы на украинском: «Не забудемо не простимо»....

Оказалось, многие смогли - и забыть и простить... Нынешняя трагедия Украины обусловлена именно короткой памятью немалого числа ее граждан, которые не заметили, как их Незалежная трансформировалась в худший аналог фашистской Германии. Худший, потому что все, что в Германии развивалось с 1929-го по 1945-й, на Украине стремительно скрутилось в один клубок меньше, чем за год. Гестапо, гетто, концлагеря - все это было, но чтобы бомбить немецкие города и убивать немецких детей - такого Гитлеру в голову не приходило. Но это и понятно - Адольф Шикельгрубер политически был куда самостоятельнее нынешних украинских «фюреров», которые, похоже, действительно готовы вести войну до последнего украинца... И больше всего страдают дети.

Тот же ополченец с позывным «Варан» рассказывал, как им приходилось оказывать первую помощь ребятишкам, получившим осколочные ранения при обстрелах. Обычные средства: жгуты, тугие повязки останавливали кровотечение, и детей успевали доставить в больницу. Тех, кому еще можно было помочь. Страшнее всего, когда помочь было нельзя. На глазах Варана погибла 9-летняя девочка, которая просто шла с мамой по улице. В городе и сейчас можно найти зазубренные краеугольные обрывки металла, которые разлетались при взрыве на огромное расстояние. Они косили деревья и тем более - людей. Именно косили. Даже видевшим много смертей ополченцам было страшно смотреть на обезглавленного ребенка... Вот это тоже не забыть, не простить нельзя...

«Правда забвению не подлежит» - это слова, выбитые на гранитном постаменте другого памятника, открытого всего пять лет назад - 8 мая 2010 года. Он воздвигнут в память о жителях Луганщины, погибших от рук карателей из ОУН-УПА. Здесь 21 имя тех луганчан, которые в тяжелые послевоенные годы ехали в районы Западной Украины учить и лечить людей, поднимать разрушенное войной хозяйство, но были зверски убиты бандеровцами...

Показательно, что средства на этот памятник луганчане собирали миром. Государство не помогало. Более миллиона гривен тогда собрали. А это и тогда, за четыре года до войны, на Украине были очень большие деньги. Но ведь построили памятник. Конечно, они и представить не могли, что всего через несколько лет история совершит свой пресловутый виток, и время на Украине столь нещадно и неотвратимо понесется вспять, а фашисты и бандеровцы придут их убивать не там, на Западной Украине, а в их городе, в их родном доме... Случалось, что убийцами и карателями становились самые близкие человеку люди.

... Ополченцы говорят, что к войне тоже можно привыкнуть, но есть вещи, к которым быть готовым просто нельзя. Они не укладываются в сознании. Однажды бойцам ополчения пришлось отлавливать по всему Луганску отморозка, застрелившего родного деда - ветерана войны. Внук давно жил в Киеве, там, видимо и сошелся с нацистами, потом вступил в Правый сектор. Было убийство ветерана «партийным заданием» или личной инициативой доморощенного фашиста, но он специально ради этого приезжал в Луганск... Убийцу ополченцы все-таки «отловили» и, судя по выражению лиц, когда они говорили об этом, внучок таки получил по заслугам... На войне как на войне...

Верить, жить и не бояться

Я всегда поражалась тому, как на войне через ужас обстрелов, холод, голод, кровь и смерть люди проносят и сохраняют в своих душах то, что им дает силы и жить и самим оставаться людьми, - веру, надежду и любовь. Они как лучики пробиваются через вязкий сумрак беды и безысходности и согревают других людей, тоже вселяя в них надежду. Не раз за это время всплывали в памяти строки Булгакова: «Все пройдет: страдания, кровь, холод и мор. Исчезнет меч, а звезды останутся»...

Вот такие звездочки доброты вдруг неожиданно засветили и согрели нас, когда мы с председателем клуба "Русские витязи" Николаем Жмайло и священником отцом Александром (Емельяновым) приехали в специализированную школу-интернат для слабослышащих детей города Луганска. В «Вечернем Ставрополе» были материалы об этом интернате («Война и люди. «Сепаратисты» и «агрессоры») и о том, как ставропольцы собирали гуманитарную помощь для детишек-воспитанников и их учителей («Русские люди»). Конечно, везя в Луганск «Пасхальные надежды», мы не могли проехать мимо. К тому же в этот раз кроме продуктов, одежды, игрушек были в машине и маленькие зеленые деревца - саженцы пихточек. Они приехали из питомника Карачаево-Черкесии.

А сажали все вместе - наш батюшка Александр, педагоги, дети. Работа спорилась.

- Ну вот, теперь частичка Кавказа есть на луганской земле, - сказал директор интерната Борис Бабаян.

А после нас ждал концерт, который специально к нашему приезду подготовили педагоги и ребятишки. За время поездок мы много раз слышали слова благодарности от самых разных людей. Но такого мы, правда, не ожидали.

Те стихи, которые читала молоденькая учительница, я процитирую, потому что они адресованы всем неравнодушным людям, которые передают помощь для жителей Донбасса...

Рады мы сегодня в этом зале

Встретить тех, кто руку протянул

В час, когда мы просто выживали,

Тех, кто веру в доброту вернул...

- Когда-нибудь жизнь все расставит на свои места, и мы поймем, какой учебный год мы с вами проживаем, - сказал директор интерната Борис Бабаян. - Сказать, что тяжело означает ничего не сказать, говорить о том, что нужно четыре раза в день кормить детей-инвалидов, не имея денег, - это тоже ничего не сказать. Можно объяснить словами, что движет нашими учителями, которые берут из своей семьи последние копейки, чтобы доехать до работы, при этом зная, что на работе они денег не получат... если кто-то может это объяснить - пусть попробует... Но сегодня - праздник. И вы - наши гости. Скрывать нечего - без того, что сделано вами и всеми, кто передавал для нас помощь для детей и для коллектива, мы бы этот учебный год не выжили. Это не секрет - это факт...

В интернате по-прежнему работает пекарня, на столах у малышей - домашний хлеб и вкусные булочки из ставропольской муки. По-прежнему в фойе интерната цветет сакура, ребятишки готовятся к празднику Победы. Хотя взрослые знают: они по-прежнему на военном положении. А директор Борис Бабаян - и вовсе на казарменном. После того, как буквально накануне даты прекращения огня - в ночь с 12 на 13 февраля - украинская сторона подвергла Луганск жесточайшему обстрелу, и даже перебежать улицу было невозможно, директор переселился в свой рабочий кабинет. «У нас один выход - перестать бояться», - говорит Борис Беникович. Для него лично это не первая война - два года в Карабахе с автоматом в руках свою землю и веру защищал. А здесь - уже другой фронт, а за спиной - дети. И их нужно не только накормить, не только защитить - нужно, чтобы и они научились, несмотря ни на что, верить, жить и не бояться.

Я уже рассказывала, как была поражена, узнав, что глухие дети, не слыша свиста снарядов, по вибрации земли и пола за время обстрелов научились определять, из каких орудий стреляют по их городу. Но еще большим потрясением - только в хорошем смысле - стал для меня этот концерт, где глухие дети, научившиеся слышать войну ,пели о мире, маме и весне, дублируя слова жестами. А маленькие ложкари в матросских костюмчиках лихо отбивали такт веселой морской песенки. И были в этот момент, кажется, абсолютно счастливы. А их одноклассники дружно раскачивались в такт и махали руками...

Ненавистью и войной нельзя победить народ, у которого такие дети и такая сила - сила добра.

- Честно признаться, мы не ожидали увидеть такое, - сказал детям и учителям отец Александр. - Увидеть жизнь и особую сердечную доброту, которая сейчас чрезвычайная редкость...

... Сейчас, как и все, с тревогой смотрю и читаю сообщения из ЛНР-ДНР (в том числе - о стягивании артиллерии в район станицы Луганской, что на линии соприкосновения со столицей республики, предупреждения о готовящихся провокациях на 9 мая). Все это ожидаемо... Не хочется кликушествовать и очень хочется ошибаться. И нынешним детям войны я от души желаю мира.