Чарующие звуки осени

Юрий Башмет, без преувеличения, самый известный альтист в мире и владеет практически всем альтовым репертуаром. До него никто не давал сольных концертов на альте, Юрий Абрамович вывел этот инструмент на новый уровень. Сам он не раз говорил в своих интервью, что альт – сердце смычковых. Не зря слово «альт» по-итальянски – viola, то есть так же, как всё семейство этих музыкальных инструментов.

И всё же на открытие фестиваля Башмет приехал в первую очередь как руководитеь и дирижёр «Солистов Москвы». Ансамблю «Солисты Москвы», кстати, в этом году исполняется 25 лет, так что тур, в рамках которого и открытие «Музыкальной осени Ставрополья», – юбилейный.

За полчаса до концерта программа, которую будет играть ансамбль, была ещё не известна на 100%. В закулисном помещении Юрий Абрамович говорит, что Шуберт пока под вопросом и, возможно, вместо него будет что-то другое.

– У нас всё трудное и интересное. Мы стараемся в репертуаре тура сильно не повторяться, чтобы не терять свежести. Мы вообще всеядные, репертуар большой. Есть и современные российские, итальянские, японские и даже китайский автор. Конечно, советский период – Прокофьев, Шостакович, Шнитке и другие. Позавчера, например, мы не играли ни Шуберта, ни Дворжака, ни «Воспоминания о Флоренции» Чайковского, – рассказал Юрий Башмет.

За час до концерта Юрию Абрамовичу удалось выкроить немного времени, чтобы ответить на вопросы журналистов, в томительном ожидании и неопределённости толпившихся у дверей VIP-гримёрки.

«Я очень жалею, что всерьёз не занимался джазом»

VIP в случае с гримёркой не синоним роскоши, она просто отдельная, а интерьер в ней совершенно скромный. Юрий Башмет приглашает журналистов не стесняться и садиться рядом к столу, на котором расположился нехитрый перекус и пока пустая пепельница. Музыкант ещё не расстался с вредной привычкой. Он не изменяет традициям и одет во всё чёрное – любимый цвет. На тумбе у зеркала открытый чехол, в котором под тонкой тканью скрывается вечный спутник Юрия Абрамовича – альт работы мастера Паоло Тесторе, сделанный им в свой «золотой период», в 1758 году. На этом инструменте Башмет играет с 1972 года и, по его словам, никогда не променяет его на Страдивари.

– При поддержке Путина вам удалось организовать концерт, на котором все «Солисты Москвы» играли на инструментах Страдивари.

– Мы не раз это повторяли, даже несколько раз выезжали с этим концертом за границу, были в Варшаве, Риме и по России немножко поездили. Но это огромный риск. Представьте себе, какие должны быть страховки, там же сумасшедшие деньги, и охрана нужна. У нас был свой вагон в поезде, который отцепляли, прицепляли и в тамбуре постоянно стоял человек с правом ношения и использования оружия. Цены на эти инструменты сейчас заоблачные. Минимально – миллион долларов стоит инструмент Страдивари, и это самый плохой, самый неудачный и разбитый.

У Ростроповича, например, было несколько виолончелей Страдивари. Один из инструментов очень давно стоил три миллиона, когда он его покупал. Эту виолончель Наполеон получил на поле боя в качестве трофея, но играть не умел. Ему сказали, вставь между ног, зажми. У него были шпоры, и одной из шпор он случайно проткнул корпус, сделал маленькую дырочку. Её, конечно, заделали, и на звуке это никак не отразилось, но из-за этого случая цена выросла уже до 5 миллионов, а поскольку играл Ростропович – уже 8. И так далее. Вообще. у меня давно была мечта собрать и послушать, как звучит не один Страдивари, а 18. А теперь у нас в коллекции 22 экземпляра. Это самая большая коллекция в мире, поскольку она находится в одном месте. В Японии, например, 40 инструментов мастера, но они находятся в разных частных коллекциях.

Выезд с такими концертами за границу – дело непростое. Среди инструментов есть такие, которые опасно вывозить куда-либо, потому что они не совсем легальные. Кто-то в блокадном Ленинграде, например, обменял за буханку хлеба.

Или вот такая забавная история. В мае 1945-го, на следующий день после Победы, в Берлине праздновали вместе подполковник советских войск и в таком же ранге американец. Они выпивали, и выяснилось, что один как трофей взял картину эпохи Возрождения, вырезал из рамки, свернул... А другой – скрипку. Так вот, во время этого вечера выяснилось, что отец нашего, советского, – скрипач, а у американца, наоборот, был какой-то интерес к живописи. В общем, они обменялись, и этот подполковник привёз в Союз скрипку. Позже выяснилось, что это Страдивари. Она сейчас в госколлекции, я на ней играл в том самом концерте. Но вывозить её за границу опасно, потому что может появиться какой-нибудь потомок и сказать: «А это вообще-то наше семейное достояние». Вот такие есть инструменты, которые под вопросом. Но звучит он, конечно, потрясающе.

– Расскажите о своём смычке, он ведь тоже особенный…

– Его особенность в простоте. Мы купили в обычном музыкальном магазине в Дрездене за 12 восточных немецких марок. Мне тогда было 13 лет. Это простая палка. Есть смычки гораздо дороже, некоторые с собственными именами. Если среди скрипок, альтов и виолончелей ценятся старые итальянцы, то самыми лучшими смычками считаются французские. У меня есть с собой один из дорогих. Вот я вам сыграю ноту этим смычком за 12 марок, а потом за 70 тысяч евро, и разница между ними минимальная, даже профессионал может не заметить.

– Вы играете на смычковых инструментах, в юности играли на гитаре, в одном из видео я видел, как играете на клавишах. Есть какой-то инструмент, который вы хотели освоить, но не успели?

– Я думаю, что в своё время я пропустил и не позанимался как следует на рояле. Бывает, что я представляю себе концерт Рахманинова или тех же Брамса, Чайковского. Вот тут, конечно, уже поздно. А мне предлагали и в школе, и позже, в консерватории, чтобы я взял в качестве специальности два инструмента, но там я уже плотно стал заниматься альтом, и всё. Ещё я очень жалею, что всерьёз не занимался джазом. Если бы занимался, мне кажется, у меня бы неплохо получалось. Я могу побаловаться, но это несерьёзно.

Так получилось, что с открытием фестиваля совпала дата Международного дня музыки. С этим праздником журналисты поздравили музыканта, пожелав ему крепкого здоровья и успехов.

Осень, полная музыки

Перед началом концерта «Солистов Москвы» зампред правительства Ставропольского края Ирина Кувалдина и председатель комитета Думы края по социальной и молодёжной политике, образованию, науке, культуре и СМИ Валентина Муравьёва объявили о торжественном открытии фестиваля.

– Дорогие друзья, мы рады вас видеть в этом зале. По поручению Владимира Владимирова поздравляю вас с этим праздником, который призван наполнить новым звучанием сердце каждого любителя музыки. Хорошо, что он коснётся не только столицы региона, а прокатится музыкальной волной по всему нашему краю, – поприветствовала зал Ирина Кувалдина.

В программе первого отделения прозвучали инструментальные произведения зарубежных композиторов ХVIII – ХIХ вв. Серенада ми мажор в пяти частях чешского композитора-романтиста Антонина Дворжака была сыграна оркестром под дирижирование Юрия Башмета, а в следующей за ней первой части сонаты «Арпеджионе» Франца Шуберта он уже сам взял в руки альт и исполнил сольную партию. Закончили первое отделение Адажио си минор из квинтета для альта и струнных Иоганнеса Брамса. Всё второе отделение музыканты посвятили «Воспоминаниям о Флоренции» Петра Ильича Чайковского.

Главный музыкальный праздник края считается одним из старейших фестивалей России. Как говорят организаторы из министерства культура Ставрополья, в дни фестиваля музыкальный пульс региона даже бьётся по-особому. Это удивительно дружное праздничное многоголосие мелодий, ритмов, народных напевов и разудалых плясок, торжество молодости, таланта и мастерства. Всего за пять дней в городах и сёлах края пройдёт около 300 концертов. В них примут участие не только профессиональные коллективы, но и учащиеся музыкальных школ, колледжей, коллективы домов культуры. 

музыка, музыкальная осень, оркестр, солисты Москвы, Юрий Башмет, Ставрополь