Испания. Диалоги. Часть 3
Вечерний Ставрополь
Всего в часе езды от города Велез-Малага, за перевалом, называемым местными, «Львиные ворота» раскинулись ландшафты, которые сильно отличались от выжженных пустынных гор южного побережья, где чуть ли не единственными естественными зелеными растениями были кактусы. А тут и золотистые поля пшеницы, и зеленые кроны деревьев, и жара не 40 градусов в тени, а всего лишь 35. А ещё есть реки. В них нельзя купаться из гигиенических соображений. Но сам факт их наличия очень радует. Да и климат близлежащих территорий они явно смягчают. Кроме того, есть в окрестностях Гранады термальные источники. Именно они и заинтересовали Лену и Олю - девушек, любезно предложивших мне свободное место в своей машине. Я, будучи избалованным курортами Кавказских Минеральных Вод, согласился лишь для того, чтобы сравнить.
Большая ванна из чёрного мрамора с термальной водичкой располагалась в устье реки, под кронами деревьев, близ старинного каменного моста. На удивление, вода не пахла протухшими яйцами или серой. Что сразу вызвало у меня сомнения по поводу её лечебных свойств. По ощущениям это была просто горячая вода. Но сидящая по соседству полячка, живущая в Германии, заверяла, что лечебные свойства есть. Какие точно она не знала. Поэтому я взялся расспрашивать пожилого испанца справа. Но он не знал английского, а я испанского.
- Он вряд ли расскажет нам о целебных свойствах воды, - тихо заметил я, обращаясь к Лене.
- В ней много разных элементов. Для всего организма полезно. Для кожи особенно. И обмен веществ налаживает. Вы откуда? – неожиданно произнёс на чистейшем русском коренастый черноволосый мужчина средних лет.
- Мы с Урала. Из Екатеринбурга, - быстро среагировали девушки.
- Я из Ставрополя. А ты?
- Я отсюда. Меня Вова зовут. Мы с Юриком живём здесь недалеко, - сказал он, указывая на погруженного в воду мужика с густыми усами в нескольких метрах от нас.
- Давно живёшь в Испании? Ведь не здесь же родился?
- Нет, конечно. Уж лет восемь как уехал. Вообще я родом из Арзамаса. Это рядом с Нижним Новгородом. Километрах в ста от него, - неторопливо рассказывал он.
- А не хотел вернуться?
- Когда последний раз приезжал в Россию, вроде было желание остаться. Но никаких намеков на работу и условия для жизни тогда не было. Пять лет прошло с тех пор, но вряд ли что-то изменилось. Да и здесь уже обжился. Сейчас желания нет. Не знаю даже, когда ещё в Россию попаду.
- А здесь как с работой? Говорят, кризис.
- Конечно, кризис чувствуется. Раньше легко было найти работу. Как чуть что не устраивало – мы смело увольнялись. А сейчас приходится держаться за то, что есть. Хотя, надо признать, достойные варианты все еще иногда попадаются.
- А сейчас где работаешь?
- На фабрике. Тут недалеко. Пластиковые ящики производим, - сказал он, поджав губы и посмотрев куда-то вдаль.
- Юра, еще минут десять и пойдём, - громко сообщил он, развернувшись к своему товарищу. Тот всплыл, медленно посмотрел на Вову, потом на нас, снова на Вову, молча кивнул, отвернулся и в буквальном смысле залёг на дно.
- Днём такая жара, что работать невозможно. У нас смены в десять вечера начинаются, - объяснил Вова, повернувшись к нам.
- Ой, а нам уже сейчас нужно идти. А то стемнеет. По серпантину тяжело ехать будет. Мы пойдём. Пока! Может, еще увидимся, - отрывисто протараторили с уральским акцентом девушки, посматривая на часы.
- Да ладно вам... Ведь знаете, что не увидимся. Хорошо вам отдохнуть!.. – сказал Вова напоследок. И можно было отчетливо почувствовать в этих словах легкую грусть и обреченность. Те чувства, которые красной нитью прошивали каждую фразу, каждый взгляд русских эмигрантов Вовы и Юры.
