Люди священного города

Сегодня заключительный материал о незаметных героях «третьей обороны Севастополя».

Присяга в севастопольской «Брестской крепости»

Когда год назад Леню провожали в армию, ни родители, ни друзья не думали, что ему и другим парням, отправляющимся служить в Крым, суждено попасть в Историю. В Историю с большой буквы. Год академического отпуска, который оформил студент экономического факультета СКФУ Леонид Козлов, оказался насыщенным. Из армии Леня вернулся с медалью «За возвращение Крыма».

Конечно, год назад парень и предположить не мог, что окажется в эпицентре геополитических вихрей. Но назначению в Севастополь был очень рад.
Особенно после присяги, которую морпехи-новобранцы принимали в стенах 35-й батареи…

Даже для города русской славы, где каждый клочок земли дышит историей, где сохранились укрепления, на которых рядом с чугунными корабельными пушками, в Крымскую кампанию снятыми с парусников, в 1941-м устанавливались боевые орудия с кораблей Черноморского флота, где есть воспетые в песнях Малахов курган и Сапун-гора, 35-я гвардейская береговая батарея Черноморского флота стоит в особом ряду. Это севастопольская «Брестская крепость». Даже после 3 июля 1942 года, когда советские войска после длительной и героической обороны все же оставили Севастополь, здесь, на узком клочке земли на мысе Херсонес, продолжали насмерть стоять за город тысячи людей. И эти люди держались, несмотря на то, что их тут попросту бросили на верную гибель. Даже после того, как закончились боеприпасы, вода и медикаменты, они периодически предпринимали штыковые атаки. Две недели фашисты не решались на прямой штурм, издали, с катеров, поливая огнем защитников батареи.

Сейчас здесь историко-мемориальный комплекс. На стенах, изрытых шрамами от пуль и осколков, тысячи фотографий, а под ними – мерцающие огоньками свечи памяти…

…Присяга для морпехов-новобранцев стала не просто торжественным и значимым событием, но и почти потрясением (в хорошем смысле этого слова). А ставропольцев Леонида Козлова, Андрея Андрюхина и Александра Сушкова ждало в этот день еще одно открытие. Они побывали на настоящей подводной лодке «Алрос», носящей сейчас имя новых шефов – компании «Алмазы России». Экскурсию по лодке вел офицер, некогда здесь служивший. Наших ребят на эту субмарину пригласили не случайно – еще не так давно она называлась «Ставрополь»…

В режиме повышенной боеготовности

Служил Леонид в легендарной воинской части – 810-й отдельной бригаде морской пехоты. Поразила численность личного состава  – две тысячи человек. Морпехов готовили очень серьезно. Никто из бойцов генеральских дач не строил, заборов не красил, весь год велись постоянные занятия по боевой и особенно – огневой подготовке. Полигоны, учения и реальные боевые задачи. Очень хороший был у них командир батальона подполковник Томилин. Комбата бойцы очень уважали, понимали его не с полуслова, а с полувзгляда. Уж больно красноречивый взгляд у офицера – доходчивее любой команды… При всех нагрузках служба Леониду не казалась тяжелой. Только вот такой солдатской радости, как «увольнение в город», у морпехов долго не было. Только после референдума их стали и в увольнительные отпускать, и в патрули направлять. Это всегда было радостное событие. Севастопольцы одаривали патруль приветливыми улыбками и очень полюбили фотографироваться с российскими военными...

В общем, с возвращением Крыма служить стало не то чтобы проще, а как-то радостнее. До этого, честно говоря, было не до увольнительных. Практически с начала событий на майдане дислоцированные в Крыму российские воинские части находились в повышенной боевой готовности. А в январе пришлось побывать и в Сочи – правда, не на олимпийских объектах, а на одном из кораблей – в километре от берега. Черноморский флот и морская пехота обеспечивали безопасность Олимпиады с моря. 

По возвращении в Севастополь морпехи задачи выполняли уже на суше – обеспечивали боевое усиление охраны стратегических объектов Крыма – в частности, штаба Черноморского флота.

А дома, в Ставрополе, о Леониде, конечно, очень волновались родители. Но чувство тревоги, вспоминают они сейчас, было смешано с гордостью, что их сын оказался сопричастен очень важному, может быть, даже переломному (в хорошем смысле этого слова), событию в российской истории.

Трудности переходного периода

Только что Крым и Севастополь отметили первую веху в новейшей истории – 100 дней в составе России. За это время «нэнька Украина» в отношении к самоопределившимся территориям вела себя как брошенная жена, строящая козни «коварному изменщику». Все три месяца приходилось нейтрализовывать последствия тех или иных решений киевских властей. Но, спасибо Минобороны, в кратчайшие сроки организовавшему систему подачи артезианской воды, последствий перекрытия канала от Днепра Севастополь вовсе не ощущает. Здесь действительно очень много альтернативных источников водоснабжения, и перебоев с подачей воды нет.

Зато есть другие, которые создают трудности не столько для жителей, сколько для туристов. Только несколько дней, как на территории региона действует российский роуминг. До этого выбор был невелик: либо на время пребывания в Крыму забыть о мобильной связи, либо совершать телефонные переговоры по весьма дорогому тарифу «Киев-стар». Сим-карты для звонков в Россию, которые в прошлом году продавались на каждом шагу, украинским оператором были изъяты из продаж.

Не знаю, что будет в сезон, но на данный момент очень большая проблема – обналичить деньги с банковской карты. Огромное число украинских банков закрыто, правда, через каждые сто метров сейчас открываются российские. Но одни не обслуживают «Визу» и «Мастеркарт», другие пока не успели установить банкоматы. Для меня, например, поиск действующего банкомата превратился в полуторачасовую прогулку по городу. Прошагав пять троллейбусных остановок, я все-таки достигла заветной цели. Обратно поехала на троллейбусе и была приятно удивлена ценой на проезд – восемь рублей.

В магазинах тоже все пока чуть-чуть дешевле и существенно ниже тарифы по коммуналке (трехкомнатная квартира в отопительный сезон в Севастополе обходится собственникам жилья в две тысячи рублей в месяц) – ну это в связи с тем, что на территорию Крыма еще не ступил российский Жилищный кодекс.

Надо сказать, что к перспективе изменения сумм в платежках ЖКХ и на ценниках магазинов севастопольцы относятся философски, с пониманием. Это при том, что в городе закрылось очень много организаций и фирм киевского подчинения, и большое количество людей сейчас осталось без работы.

Конечно, благосостояние города и горожан во многом зависит от того, как пройдет сезон. Люди, конечно, высказывают опасение, что обеспечить былой поток туристов в шесть миллионов человек будет сложно. Даже при увеличении количества авиарейсов на Симферополь, аэропорт не сможет компенсировать отсутствие прямого железнодорожного сообщения Россия – Крым. Билет «три в одном» (поезд до Краснодара – автобус – переправа – автобус) даже при четкой организации встреч и пересадок – мера вынужденная, и от пассажира такой путь потребует и сил, и нервов. Из нашего города в Крым три раза в неделю ходит прямой автобус «Ставрополь – Севастополь», но все равно это 20 часов в пути. Правда, все познается в сравнении. Например, в гостинице все милые женщины из соседнего номера, совершившие «героический бросок» на Крымский полуостров из Североморска, заявили: если бы у них дорога занимала 20 часов, они бы сюда на выходные ездили. 

Сказано, конечно, фигурально. Но доля правды в этом есть – обладающий удивительной энергетикой красавец Севастополь мгновенно нейтрализует любую усталость.

Другое дело, что время в дороге заранее рассчитать крайне трудно. Рейсовые автобусы переправляются вне очереди. Главное, чтобы не было шторма и ходили паромы. Не повезет – застрять можно на непредсказуемый период времени.

Нагрузка на переправу возросла, конечно, кратно. Ведь Украина, себе в убыток, существенно сократила даже торговые отношения с полуостровом. Соответственно вырос поток груженных продовольствием фур из России – через тот же порт «Крым». К переправе наш автобус двигался вдоль нескончаемой вереницы грузовых и легковых авто минут 20-25. Знающие люди потом сказали: это еще ничего, небольшая очередь – за четыре-пять часов переедут. Вот перед майскими праздниками люди ехали – так по 2 дня стояли…

Сам трудяга паром, под завязку загруженный авто, пыхтя и сплевывая соленую воду, преодолевает Керченский пролив за полчаса. И здравствуй, свобода, здравствуй вольный Крым!..

То, что количество паромов в сезон будет увеличено, как считают местные жители, радикально проблемы не решит. Дело в том, что технических привязок к причалу не так много. Поставить на разгрузку 10 паромов одновременно нереально технически. В перспективе здесь, конечно, необходим мост. Переправа – это артерия, которая питает Крым.

Это лишь маленькая часть проблем, которых очень и очень много. Но один из моих собеседников сказал очень точно: «Все это, конечно, минусы. Но все они компенсируются одним большим плюсом: если бы мы не вошли в Россию, мы бы сейчас не на причале с вами беседовали, а сидели бы в окопе и отстреливались»…

У нас тут все боевые

Я, как и многие гости города, не смогла отказаться от возможности с моря посмотреть на корабли Черноморского флота. Так и познакомилась с организаторами таких морских прогулок. Но, перед тем как выйти в море, мы долго сидели и вспоминали, как оно все было в недавнем судьбоносном марте. Мои новые знакомцы Олег Топчий, Александр Винниченко, Сергей и Марина Грищенко с шутками и прибаутками рассказывали о том, что севастопольцы задолго до всеукраинской смуты показывали миру свой характер и не очень-то прогибались под давлением сильных мира сего… Яркий пример тому – дельфинарий, на котором висит объявление, что жители города имеют право на 50-процентную скидку.

– Здесь боевые дельфины? – интересуюсь я.

– Ага, – дружно кивают ребята. – У нас тут все боевые, и дельфины тоже…

Оказалось, в прошлом году севастопольский дельфинарий собирались прибрать к рукам одесские рейдеры. И думали, что прибрали, поскольку вооруженная бригада в тридцать человек, смяв охрану, захватила объект. Дельфинов отстояли сами горожане, которые взяли объект в кольцо и пошли на штурм. Тут «охотники до морской фауны» забыли и про оружие, и про спецподготовку, им пришлось ретироваться «по морю аки посуху», лишь бы не встречаться с «радостными» жителями города.

Так что способность к консолидации и самоорганизации – это у севастопольцев в крови. Особенно перед лицом общей угрозы.

– Мы же видели, что происходит, – говорит Олег Топчий. – В России сейчас люди удивляются: как же так – братский народ, и вдруг такая враждебность к русским. А что вы теперь от них хотите. Все, кто учился по украинским учебникам – это и поколение 30-летних, и поколение 15-летних, воспитано в этом духе. Это у нас такая идеология не прижилась – здесь ее все опровергают. Севастополь – город русской истории и русской славы. И это наша гордость. Вот поэтому у нас и не дали отключить российские телеканалы. Вот если вас запереть в комнате и включить только украинские каналы, вы через неделю тоже будете думать, что москали  – гады, что они во всем виноваты: и в плохой зарплате, и в плохой погоде, и во всем остальном тоже. Причем вранье детское, кажется, в это идиот только может верить. Но оно так действует на мозги, что за отсутствием другой информации в него начинаютверить даже нормальные люди. И эта «политработа» в течение последнего времени шла по нарастающей. А вместе с Россией «назначили врагами» и нас. То эта дурочка Фарион завывает с трибуны, что вот она орлица, а Юго-Восток и Крым надо окропить русской кровью, другие вопят о том, что Крым и Севастополь будут либо безлюдными, либо украинскими… Но, простите, мы все это видим, все это слышим – и мы ничего не должны были делать?

– Вы готовы были взять в руки оружие?

– Почему «были готовы»? Мы и взяли…

Олегу Топчему, оказывается, довелось участвовать в штурме штаба военно-морских сил Украины и пленении командующего.

– Да какое там пленение, – усмехается он. – Сидело там чудо перепуганное, уже переодетое в «гражданку». Он должен был свернуть знамя, вывести личный состав, за который он вообще-то отвечает… Надо же вести себя по-офицерски, по-мужски, все-таки целый адмирал… А он за запертой дверью спрятался… Хотя, чего удивляться, какая Украина, такие у нее и адмиралы…

– А как проходил штурм?

– Да в общем, он начался внезапно. Сначала долго стояли, переговаривались. И вдруг с той стороны полетели камни, и нас стали поливать бензином. Эти орлы, оказывается, бензин в огнетушители закачали. Ну тут терпение у народа и закончилось. В течение получаса штаб был уже нашим…

«Как будто на них вся Россия сошлась»…

…Ребята вспоминают и о референдуме, об огромном воодушевлении, которого даже в Севастополе с его обостренным чувством гражданской ответственности, раньше ни на каких выборах и голосованиях не наблюдалось.

– У нас в поселке под Севастополем, – рассказывает Марина, – не пошел голосовать только один татарин. А остальные прямо с утра на участок пошли, как на демонстрацию. Даже глубокие старики, ветераны войны в орденах. Моя тетка, которая в свои 86 из дома уже несколько лет не выходит, отказалась ждать, когда ей урну на дом принесут. Уперлась: «Я пойду сама! Я хочу!» Пришлось вести…

– Удивительно, сто дней после референдума прошло. Проблем вылезло множество, и понятно, что их будет еще больше. Но при этом в городе до сих пор ощущается эйфория.

– Но мы ведь ждали возвращения в Россию 23 года. И потом, глядя на Юго-Восток, понимаешь, что наши трудности – это такие мелочи, хотя бы потому, что они со временем преодолимы. Россия спасла Крым от войны. И потом – за нее не стыдно, а за Украину стыдно. Когда по телевизору видишь, как заместитель американского Госсекретаря садится в кресло президента Украины, а первые лица украинской власти стоят рядом как цуцики с блокнотиками, это и смешно, и грустно. Это ж позорище. Вся Украина сейчас – одно большое позорище… Мы понимаем, что вредитьнам будут и дестабилизировать будут… Что для того, чтобы нормально развиваться нашему Севастополю, нужно как минимум определиться, в каком русле будет идти это развитие: как курорта или как военно-морской базы. От этого будет зависеть, как каждый сумеет встроиться в его инфраструктуру. Вот сейчас мы занимаемся тем, что показываем гостям наш город, наш Черноморский флот. И мы, конечно, очень надеемся, что люди к нам поедут.

…Гости прибывают и по суше, и по морю. У Графской бухты замерла каравелла. Парусник, оказывается, прибыл сюда аж из Владивостока. Но здесь она тоже кажется частью истории Севастополя (самого ее начала), когда на страже морских рубежей России стояли парусные корабли.

На маленькой яхте мы скользим вдоль кораблей нынешних, в названиях которых опять–таки «вся Россия сошлась»: «Сетунь», «Енисей», «Москва»…

Похожее ощущение неразрывной связи было у меня и на следующий день, когда я уезжала из Севастополя. Крым очень уникален и неповторим, и при этом местами похож на нас, как брат-близнец. Позади остались кипарисы Алушты и красавицы Ялты, за окном бескрайние просторы степного Крыма – с тысячелетними курганами, склоняющимся ковылем и островками маков. Ночью мы миновали переправу, потом Краснодарский край, утром ехали уже по Ставрополью. За окном снова плыла уже родная степь с величественными курганами, нам приветственно кивал ковыль, а в зеленой траве красными маячками светились маки…

…Вернулась я перед праздником. А в День России прочитала поздравительную эсэмэску от нашего главного редактора: «За державу постоим, отдыхать поедем в Крым»… Ну что ж, может быть, и поедем. Несмотря на все дорожные и прочие трудности, в Крым и Севастополь мне снова очень хочется.

Украина, Россия, Крым, Севастополь