Однажды холодной зимой 43-го
Ольга МетёлкинаНепридуманная история
Если мы говорим о событиях зимы 1943 года, когда Ставрополь был освобожден от немецко-фашистской оккупации, речь обычно идет о фактах вражеских злодеяний, о разрушенных зданиях и взорванных стратегических объектах в городе. Но не менее ценны, не зафиксированные документально, воспоминания ставропольцев, переживших эти дни, в памяти которых остались пусть даже детские впечатления и бытовые детали. Именно это делает события военной поры более близкими и понятными другим поколениям.
Трогательную, почти святочную историю, случившуюся вскоре после освобождения Ставрополя, рассказала коренная жительница краевого центра, известный палеонтолог, старший научный сотрудник Ставропольского музея-заповедника имени Г.Н. Прозрителева и Г.К. Праве Анна Константиновна Швырева. Ей было всего пять лет, когда в город пришел враг. Однако воспоминания детства были такими яркими, что сохранились навсегда.
Семья тогда жила в маленьком домике на проспекте Ворошилова (ныне – проспект Октябрьской революции), где сегодня находится аллея Почетных граждан. А до войны это был тесный 17-квартирный двор с одноэтажными постройками. Жили очень дружно. Соседи делились друг с другом и радостью, и горем. Мама Анны Константиновны, по образованию учитель начальных классов, обладала особым обаянием, которое привлекало и детей, и взрослых. Нередко вечерами в их маленькой 11-метровой комнатке собирались соседи. Особенно запомнилось, как красиво пела соседка баба Маша (её муж был репрессирован как священнослужитель). Когда приходили родственники бабы Маши, то их песни звучали на несколько голосов, а «Вечерний звон» пробирал до самого сердца…
Когда началась война, почти все мужчины из их дружного двора ушли воевать. Проводили на фронт и Аниного папу. Остались они с мамой и братом Володей, который был на 10 лет старше, и стал главным помощником в семье. Мама работала на фабрике, где шили военное обмундирование. По воспоминаниям Анны Константиновны, здание фабрики находилось чуть ниже Комсомольской горки на проспекте Сталина (ныне – проспект Карла Маркса). После войны на этом месте построили дом, который до сих пор служит своеобразным ориентиром для ставропольских старожилов, потому что на первом этаже находился «Салон для новобрачных»…
Однако вернемся к суровым дням зимы 1943 года. «Ставрополь только что был освобожден от оккупации, - рассказала Анна Константиновна Швырева. - Город жил очень напряженной жизнью: улицы были завалены сугробами снега, не хватало питьевой воды, тепла, но самое главное, чего не хватало, так это еды. Казалось, все мысли были только о еде. Хронически хотелось есть. Спасала картошка, которую удалось вырастить летом на огороде за городом (он находился в том месте, где сейчас разросся Юго-Западный район). Чтобы она подольше сохранилась, рядом с сараем во дворе мама с братом выкопали ямку и укрыли от мороза. Помню, что вместо чая мы пили ароматный отвар из веточек вишни и сливы. Благо эти деревья росли здесь же, в нашем дворе.
В один из холодных вечеров мы – это мама, мой старший брат Владимир и я – собрались, как всегда, посумерничать. В печке потрескивали поленья, на столе неспешно и неярко тлел каганец (светильник в виде плошки с фитилём, опущенным в жир или растительное масло). На улице шуршала по разрисованным морозом стеклам метель. Неожиданно в окно кто-то постучал.
Мама пошла посмотреть, кто бы это мог быть. Оказалось, запоздалый путник попросился на ночлег. В те годы это была не редкость, тогда все жили открыто и никто не опасался, что нежданный, да еще и незнакомый гость может причинить вред людям, оказавшим ему добрую услугу. На пороге оказался невысокого роста седовласый старичок, в тулупе, подпоясанном веревкой, в шапке-треухе, с котомкой за плечами. Он неспешно снял шапку, поклонился нам и попросил кипяточку – уж очень озяб в дороге. Потом присел к столу и развязал свою котомку. На столе появились большая краюха хлеба и кусок сала. При виде такой роскоши от голода еще больше засосало под ложечкой. Наш нежданный гость нарезал хлеб большими ломтями, положил на них по куску сала и предложил: «Давайте вечерять». Долго нас уговаривать не нужно было. С жадностью мы схватили предложенное лакомство и в мгновение ока проглотили его. Старик смотрел на нас и грустно покачивал головой. Пора была ложиться спать.
Когда мы проснулись утром, старичка уже не было. Он как-то тихо ушел от нас. А на столе лежали краюха хлеба и увесистый кусок сала. Мама рассказала соседкам о нашем ночном таинственном госте. А баба Маша тихо сказала: «Это вас Николай Угодник посетил. Накормил вас».