Противодействие экстремизму. Работа на упреждение
Елена ПавловаВ течение нескольких лет на Ставрополье не фиксируется ни одного межнационального конфликта. Существенно снизился и показатель «бытовой конфликтности» с участием представителей разных национальностей. Национальная тема тоже покинула не только тройку, но и десятку лидеров в перечне вопросов, наиболее тревожащих жителей края. Эта устойчивая положительная динамика – результат планомерной многоуровневой работы, в которой, несмотря на очевидные успехи, не приходится почивать на лаврах. Для полиэтничного региона, коим является Ставропольский край, вопросы гармонизации национальных отношений всегда являются приоритетными. А выстроенная система противодействия этническому и религиозному экстремизму является одним из главных направлений этой работы. Об этом наш разговор с заместителем председателя комитета по делам национальностей и казачества Алексеем Чаплыгиным.
Как рассказал Алексей Иванович, в комитете это важное направление усилено даже структурно. Создан отдел по противодействию этническому и религиозному экстремизму на территории Ставропольского края. А основным документом, которым руководствуются органы власти в этой сфере, является план по реализации государственной политики по противодействию экстремизму на территории СК.
– Хотелось бы подчеркнуть, – говорит Алексей Иванович, – что Ставрополье – единственный субъект РФ, где на региональном уровне утверждена система мониторинга и оперативного реагирования, в соответствии с которой и выстроена вся вертикаль работы в этом направлении. Основная цель этой системы в том, чтобы своевременно выявлять, устранять оперативным образом все предпосылки к возникновению экстремистской деятельности. Мы работаем на упреждение. Ну а если где-то уже возникла ситуация, которая имеет тенденцию к развитию межнационального столкновения, – необходимо оперативно реагировать и не дать перерасти в конфликт на межнациональной и межрелигиозной почве.
– Если система мониторинга, которая действует у нас в регионе, уникальна, хотелось бы заострить внимание на наиболее важных ее пунктах. Как этот механизм работает?
– Главное, что в этой системе задействованы все – от глав сельских поселений до губернатора Ставропольского края. Разработаны четкие инструкции, что и кто должен делать на местах при возникновении или обострении ситуации. И еще – эта система многоуровневая, она ежечасная, ежесуточная, ежеквартальная. В соответствии с этой системой еженедельно администрации сельских поселений оценивают ситуацию на местах и делают прогноз на следующую неделю. Ежеквартально все муниципальные районы предоставляют в край информацию о том, что сделано и какие планы. Если что-то произошло, должностные лица обязаны информировать нас и принимать меры немедленно. Есть соответствующее постановление правительства СК «О системе мониторинга и оперативного реагирования на проявления религиозного и этнического экстремизма в Ставропольском крае». Главным результатом работы этой системы является то, что за прошедшие пять лет в крае не зафиксировано ни одного события, связанного с межэтническим или межрелигиозным противостоянием. Любая конфликтная ситуация с участием представителей двух и более национальностей, независимо от причин, немедленно берется под контроль. К разрешению ситуации, имеющей даже минимальный потенциал к развитию конфликта, сразу привлекаются руководители национально-культурных обществ, авторитетные представители того или иного этноса, духовенство, общественные организации, правоохранительные структуры. Наша задача, чтобы конфликт не получил более серьезного развития. Потому что по опыту мы знаем, что любой конфликт начинается, как бытовой. Это или употребление спиртных напитков, или земельные вопросы, или что-то еще.
– И сколько таких «тлеющих точек» гасится, скажем, в год?
– На контроле в комитете в прошлом году было 158 ситуаций, которые могли способствовать эскалации межэтнической напряженности. И все были урегулированы. К слову, в 2014 году таких «бытовых ситуаций» мы отслеживали 230. Так что тут тоже устойчивая тенденция к снижению... Тем не менее это не повод успокаиваться. Проблем, связанных с земельно-имущественными отношениями, по-прежнему много. И по-прежнему есть случаи, когда, не имея законных оснований для решения частных проблем (например, с теми же выпасами), человек начинает «подтягивать» национально-этнический потенциал. Мол, мне не позволяют пасти скот там-то и там-то, потому что я дагестанец. А на самом деле этот участок земли находится в аренде у других лиц... Но он об этом умалчивает, а на национальный фактор давит. И вот если мы видим, что конфликт зреет и может состояться, мы немедленно реагируем при взаимодействии с прокуратурой, Центром противодействия экстремизму СК, органами власти поселений, руководителями национально-культурных обществ. Выезжаем, усаживаем всех участников конфликтной ситуации за стол переговоров, находим компромиссные решения там, где это возможно.Там, где невозможно, объясняем, рассказываем, предупреждаем о последствиях.
– Какие изменения претерпела система мониторинга с 2013 года (времени начала ее внедрения в нашем крае)?
– Она прошла период становления. В правительстве края, в каждом муниципальном районе (городском округе) есть ответственные за проведение мониторинга. Так что, если случается где-то бытовой конфликт с этническим компонентом, информация поступает от НКО, казачьих, религиозных организаций, органов местного самоуправления. Важнейшим подспорьем нашему краю стала Федеральная система мониторинга состояния межнациональных и межконфессиональных отношений и раннего предупреждения конфликтных ситуаций, созданная по инициативе Федерального агентства по делам национальностей России. В декабре прошлого года состоялось техническое присоединение Ставропольского края к указанной системе, организована ее настройка и обеспечен доступ органов местного самоуправления.
– Как строится работа по противодействию экстремизму в молодежной среде?
– У нас заключено соглашение с самым крупным вузом края – СКФУ, налажен оперативный обмен информацией, заключены соответствующие соглашения с соседними субъектами РФ для оперативно-профилактического воздействия на молодежь, которая приезжает в наш край из соседних республик для получения образования. Если студенты ведут себя неуважительно по отношению к сокурсникам, нарушают правопорядок, как правило, они сразу отчисляются. Об их поведении информируются органы власти республик, которые, в свою очередь, работают с родителями через советы тейпов, советы старейшин...
Конечно, пристальное внимание мы уделяем не только студенческой молодежи, которая так или иначе находится под присмотром кураторов, преподавательского состава вузов, ректоратов. Мы стараемся адресно работать с той молодежью, которая находится вдалеке от таких крупных агломераций, как город Ставрополь, регион КМВ. Мы понимаем, что в городе сама среда помогает оттягивать молодежь от радикализма – тут есть возможность устроиться на интересную работу, посещать концерты, общаться... А в глубинке (в отдаленных селах, аулах) молодые люди всего этого лишены. При этом молодежь – в большинстве – пребывает в виртуальной реальности. Вот потому у нас организован постоянный мониторинг СМИ, сети Интернет на выявление и оперативное реагирование на материалы экстремистской направленности. Ведь понятно, что часть молодежи попадает под влияние радикальных идей через Интернет. И у многих нет возможности сравнить трактовку того или иного положения Корана. Совместно с Духовным Управлением мусульман Ставропольского края мы решили создать группы информационно-профилактического и воспитательного воздействия на мусульманскую молодежь. Объединили потенциал духовных и национальных лидеров и местной власти. Мы ставим им задачу постоянно общаться с молодежью, разъяснять постулаты Корана с точки зрения традиционного ислама. Чтобы у молодого человека была возможность хотя бы сопоставить информацию и получить ответы на интересующие его вопросы. Чтобы ребята – подростки, молодежь – поняли, что призывы радикалов не имеют ничего общего с верой. Что террористы – это не борцы за веру и идею, а отступники, сектанты и по большому счету – безбожники... Особое внимание мы уделяем членам семей боевиков, которые сейчас находятся в Сирии.
– Семинары для учителей на эту тему организуются с той же целью?
– Да. Цель – охватить как можно больше молодых людей. А учителя каждый день общаются с подростками, знают их семьи, умеют находить с ребятами общий язык. На протяжении нескольких лет мы приглашаем для проведения лекций ведущих российских ученых в области этнополитики, социальных наук, в том числе – сектоведа Дворкина и исламоведа Силантьева. На доступном языке они рассказывают об основных принципах вербовки, вовлечения в секты, о первых признаках того, что ребенок и, еще страшнее, родители ребенка попали в секту. Самое главное – они говорят, что нужно делать в этом случае, то есть дают необходимый набор инструментов в руки тех, кто работает с детьми, каждо-
дневно общается с подростками... В этом году у нас тоже запланированы данные лекции, которые пройдут в четырех ведущих вузах края – ФГАУО ВПО «Северо-Кавказский федеральный университет», Ставропольский государственный медицинский университет, ФГБОУ ВО «Ставропольский аграрный университет», ГОУ ВПО «Пятигорский государственный лингвистический университет» и в Нефтекумском региональном политехническом колледже нефти и газа. Туда будут приглашены и школьники – юные жители восточных районов края.
– А как строится работа по противодействию экстремизму в информационном поле?
– Конечно, большое внимание уделяется пропаганде традиционного ислама, социальной рекламе (это баннеры, видеоролики). Готовятся журналистские материалы и сюжеты на ТВ. Например, материал о том, как живут семьи погибших боевиков, стал сильнейшим ударом по радикалам благодаря психологическому воздействию и грустным риторическим вопросам, звучащим из уст вдов и матерей тех, кто воевал с российским государством: ради чего погибли их мужья и сыновья... Просто по факту получается, что семьи и дети боевиков никому из их соратников оказались не нужны, заботу о них проявляет только государство, против которого воевали погибшие главы семейств. Оно (государство) платит семьям пособие по потере кормильца, дети ходят в обычные школы и в них никто не тычет пальцем... Сильным получился и фильм о семье парня, уехавшего воевать в Сирию, с рвущими душу завершающими кадрами, где мать молча и неотрывно смотрит из окна на пустую проселочную дорогу.
– А кто разрабатывал баннеры, где так едко выведены вербовщики-радикалы?
– В разработке баннеров, непосредственно направленных на противодействие идеологии радикализма и терроризма, участвовали студенты журфака СКФУ.
– И как – ребята с интересом занимались этим?
– Безусловно. Они выдавали очень много идей. В своих эскизах представили вербовщиков и идеологов-радикалов саркастично и гротескно. Правда, ребятам не хватало опыта, знаний по теме, что вполне понятно. Но ряд идей мы у них почерпнули. Эта совместная работа оказалась полезной и для студентов, и для нас... Кроме того, комитетом выпущено методическое пособие, разработанное нами совместно с Центром по противодействию экстремизму, где самым доступным языком расписано, как молодые люди попадают «в сети» и заражаются идеями радикализма.
– Сейчас мы вступаем в достаточно сложный период – весной следующего года предстоят выборы президента. Понятно, что ситуацию в регионе будут пытаться раскачать, как это всегда бывает. Думаю, стоит об этом сказать, чтобы люди уже были готовы и не особо верили информационным вбросам... Ну, хотя бы не слепо верили...
– Конечно. Вспомните, как перед Олимпиадой-2014 упорно ходили слухи, что сразу после Игр Ставропольский край разделят между Чечней и Краснодарским краем. Приходилось на пальцах объяснять – откройте Конституцию, посмотрите, что нужно сделать, чтобы изменить границы субъекта Федерации хотя бы на сантиметр... К информационным вбросам нужно быть готовым. А наша задача проста – не допустить использования этнического и религиозного потенциала для достижения определенных политических целей. Опыт у нас есть. Основной упор мы делаем на лидеров национально-культурных объединений. Они нас прекрасно понимают и помогают не допускать провоцирования ситуации в сфере межнациональных отношений. Помните период обострения ситуации с Турцией осенью 2015 года? Тут же недружественные нам структуры стали искать способы воздействия на диаспору турок-месхетинцев (она в крае достаточно большая) с целью спровоцировать акции протеста, с выступлениями с осуждением действий Российской Федерации. Но тогда благодаря тесному взаимодействию комитета с Центром противодействия экстремизму и с лидером диаспоры О.А. Алиевым все эти попытки пресекались на корню.
– Мы ничего не сказали о культурно-массовых мероприятиях, направленных на противодействие экстремизму...
– Любое мероприятие (фестиваль, конкурс, игры), направленное на гармонизацию межнациональных отношений, является и профилактикой экстремистских проявлений. Например, в этом месяце вновь соберется форум православной и мусульманской молодежи. У ребят будет прекрасная возможность познакомиться, пообщаться, узнать друг друга. Это лучшая профилактика.