Сага о протекающей крыше
Наталья Буняева
...Сижу в гостях у Варвары Михайловны, моей давней знакомой. Болтаем, чай пьем, за окном шумит дождь. Это из-за него я «застряла» в гостях. Бабушка Варя вяжет мне носок, посередине комнаты стоит небольшой таз и с потолка: кап-кап... До полного «налития» еще долго, но мы тревожно поглядываем: не пропустить бы, когда таз наполнится. Из него же еще выливать надо. А он хоть и маленький, но тяжеленький... На чердаке, над квартирой Варвары Михайловны, стоит еще один таз. Можно сказать — тазище! Вот в него и течет дождевая вода.
Я не разбираюсь в тонкостях квартирных затоплений, а моя подружка уже лет 30 пишет письма в ЖЭКи, ЖЭУ, туда, где умеют читать. Впрочем, по порядку.
Дом по улице Пионерской, 39 (далеко от центра, почти на выезде из города), заселялся в далеком 1959 году. Квартиры очень хорошие: как-то все удобно, потолки высокие, двор уютный, сарайки там всякие... Понятно, что все радовались: молодежь получала свое жилье! Теперь бабушке Варе уж много лет, и как дальше жить под обвалившимся мокрым потолком, она не знает. Плачет все время: такая квартирка пропадает! Это же и грибок заведется, и просто опасно: уже обваливалась штукатурка. «Много ли мне, старухе, надо? Ударит тяжелый кусок и все».
До 2009 года в доме не проводилось никаких ремонтов. Жили себе и жили: сами белили-красили. Дом ветшал, штукатурка сыпалась, крыша текла. А тут начальство жилищное заегозило: срочно капитальный ремонт делать!
Стали делать. Народ радовался: и стены ровняли, и крышу перекрыли, и все покрасили...
В 2010 году, в мае, разразилась гроза. Настоящая: с громом и молнией, ураган срывал крыши, дождь хлестал. С этого дня и потекли отчаянно потолки у жильцов верхнего этажа. Заливало не только квартиры, но и подъезд тоже. Народ всполошился, стали звать на помощь строителей, тех, кто крышу перекрывал: раньше хоть и текла крыша, но все знали — ремонт нужен! И вот тебе, бабушка — сделали, называется, ремонт...
Ну а дальше обычная наша история: за четыре года разве что в небесную канцелярию не обратились. Чиновники всех уровней приходили. Смотрели, головами кивали, и все: никаких действий. Пишите, куда хотите...
Один кусок крыши, правда, перекрыли. Над 14 квартирой: там какие-то коммуникации проходят. Если вода попадет, так и пожар может приключиться. 16-я рядом, как раз бабушки Вари квартира. Нет. И всем остальным ничего... Старая крыша текла. Новая течет. Прямо параллельная жизнь дома какая-то: хоть кино снимай.
На жалобы никто не реагирует, отписки только приходят как под копирку: у вас сделан капитальный ремонт, до свидания! ЖЭУ ремонт производить не хочет, подрядчик пропал, был суд, вынесший правильное решение: провести ремонт. Но ничего не сдвигается с места: тазы на месте.
Не нужно быть предсказателем, чтобы напугать людей. Но напугаются люди, проживающие в этом доме. Чиновники будут метаться, искать другое жилье для пострадавших от их безалаберности и лени. Могу заверить: в доме заведется грибок. Может, уже и есть где: все время чудится характерный запах даже от бумаги. Это — тяжелейшие, неизлечимые болезни! А возбудителя вывести невозможно: раньше такие дома просто сжигали.
В сезон дождей может упасть вся штукатурка! В доме есть дети. Кому претензии предъявлять? Мне иногда кажется, что во всех этих ЖЭУ и прочих конторах работают не люди, а роботы. Ну нет у робота сердца, он спит спокойно. И не вздрагивает от каждого подозрительного треска: может, уже лопается штукатурка?
Варвара Михайловна Клочкова пообещала прийти в редакцию и принести всю переписку: вот она на столе. Читать там особо нечего - слезные просьбы женщины, годящейся в матери всему их ЖЭУ, и отписки последнего. Чем помочь — я не знаю: перекрыть правильно крышу — это не каждый сможет.
Есть одна мысль: самим помогать друг другу. Кто-то починит кран, а ему за это полки прибьют. Ну а как еще, если каждый дождливый месяц работа нашей редакции буквально парализуется: народ и пишет, и звонит, идет в надежде, что мы «продавим» коммунальщиков.
А вот и нет. Это такая странная общность... Вроде что-то делают, а что — не понятно. Надеюсь, что мои эмоции понятны сотрудникам ЖЭУ №2.
...Уезжала я с Пионерской почти ночью, когда дождь поутих. Воду мы вылили, и капли капали в пустой таз с ужасающим грохотом. Как это можно переносить столько лет? Не представляю.
P. S. Сейчас убирала со стола все бумаги, что принесла Варвара Михайловна: они все-таки пахнут грибком. А значит... Да ничего хорошего это не значит!