Януш Вишневский: «Бог есть и в лаборатории!»
Роман «Одиночество в Cети», написанный 12 лет назад ученым-физиком Янушем Вишневским, принес ему мировую славу и до сих пор остается мировым бестселлером № 1. А все его новые книги – «Повторение судьбы», «Любовница», «Бикини», «Постель» – расходятся многомиллионными тиражами.
Недавно знаменитый польский писатель побывал в Москве и представил российским читателям новую книгу «Сцены из супружеской жизни», в которой главная тема все та же: отношения мужчины и женщины. Нашему журналисту удалось встретиться с Янушем Вишневским и поговорить и о его новой книге, и о первой, принесшей мировую славу, и о супружеской жизни, и о творчестве. И, конечно же, о любви…
«Моя величайшая близость»
– Пан Януш, ваша последняя книга называется «Сцены из супружеской жизни»…
– Ее оригинальное название – «Моя величайшая близость», но оно не понравилось российским издателям – на русском оно звучит не так красиво, как на польском…
– Как создавалась эта книга?
– Все рассказы в ней основаны на реальных историях. Я веду колонку в польском журнале «Пани», и те эссе, что полтора года писал для журнала, вошли потом в эту в книгу.
– О чем она?
– Это истории, которые случаются с мужчинами и женщинами в разных странах мира. Например, есть один рассказ о семейной паре, которая не могла иметь детей. И они решились прибегнуть к ЭКО и суррогатному материнству. Но в Германии, где они живут, суррогатное материнство запрещено законом, поэтому им пришлось уехать в ЮАР. Кстати, и в Польше много споров насчет искусственного оплодотворения. Хотя лично я верю, что Бог есть и в лаборатории! (улыбается).
– Откуда возникают идеи ваших рассказов?
– Мне пишут письма из разных уголков Земли – люди делятся историями из своей жизни, рассказывают о проблемах и переживаниях…
– И ваши «литературные доноры» разрешают вам использовать свои истории?
– Иногда люди после разговора со мной просят, чтобы я не использовал их историю. Например, женщина может рассказать мне о каких-то своих изменах, а потом просит, чтобы я не публиковал это, потому что муж может ее узнать. Тогда я могу использовать эту историю где-нибудь в художественном произведении, поменяв место, где она происходит, добавив или убрав какие-то подробности…
«Самое важное в браке – дружба»
– Вы сами для себя ответили на вопрос: из-за чего же разрушаются браки?
– Мой брак тоже распался после двадцати лет супружеской жизни... Когда люди вступают в брак, они переживают пик своей влюбленности… Сначала вспыхивает страсть, сексуальное влечение. Но потом все идет на спад, и это естественно и ни от кого не зависит. Поэтому самое важное в браке – дружба. Многие не дружат в браке, а только хотят, чтобы страсть пылала каждую ночь. Но пожар каждую ночь бывает только у пожарных! (смеется).
– Каковы первые признаки того, что в семейных отношениях наступает кризис?
– Самое важное в отношениях – это диалог. Я хочу прийти домой и разговаривать со своей женщиной, а она – поделиться чем-то со мной. Это могут быть обычные бытовые мелочи. Сохранить свежесть беседы – вот что важно. Парадокс, но теперь, когда в мире существует интернет, мобильные телефоны, масса способов коммуникации, у людей нет времени друг на друга. Мы еще более одиноки, чем раньше… В Германии провели исследование – социологи опросили людей, проживших в браке около 15 лет, сколько минут в день они разговаривают с супругами. В среднем, люди разговаривают друг с другом девять минут в день! И они даже не замечают, как отдаляются друг от друга…
«Можно быть неверным, не выходя из дома»
– Сейчас, в эпоху интернета, очень просто познакомиться с кем-то по сети...
– У меня есть друг-профессор, известный польский сексолог, который написал книгу-исследование и одну главу посвятил сексуальности в интернете. По статистике много браков распалось именно благодаря интернету...
– Почему?
– Потому что можно быть неверным, не выходя из дома.
– Что вы в данном случае подразумеваете под словом «неверность»?
– Если вы хотите своими переживаниями или новыми впечатлениями поделиться не с супругом, а с кем-то другим, то это уже неверность...
– А вы верите в дружбу между мужчиной и женщиной?
– Некоторым мужчинам очень сложно дружить с женщинами, особенно красивыми, потому что всегда присутствует в отношениях сексуальный элемент. Мужчина может об этом молчать, чтобы не обидеть женщину-друга, но тем не менее такой подтекст часто присутствует…
«Язык – это больше, чем слова»
– Не знаю, как насчет поляков, но русским людям свойственно жить, откладывая счастье на потом…
– Знаете, разница между польскими и русскими людьми невелика, потому что мы все славяне. Поляки тоже откладывают все на потом. Организуют революцию, а потом не знают, что после нее делать! (смеется). Вот в Германии все совсем по-другому. Я 26 лет живу во Франкфурте-на-Майне и могу сказать, что немцы – очень организованный народ, у них нет спонтанных поступков, они привыкли планировать всю свою жизнь. И это очень ее упрощает.
– Вы так долго живете в Германии и все же считаете себя поляком?
– Абсолютно! У меня два паспорта – немецкий и польский.
– А русское гражданство не планируете получить?
– Нет, я же не Депардье! (смеется). Хотя теоретически – не против.
– И вы свободно владеете несколькими языками?
– Я ежедневно говорю на трех: на работе – на английском, дома – на польском, а на улице – на немецком. Я даже сны вижу на разных языках. Это зависит от того, на каком языке я интенсивнее разговариваю. Если я в Америке, то и сны вижу на английском…
– А на каком языке вы думаете?
– Когда я разговариваю с вами на русском, то думаю на нем же. А когда у меня нет подходящего слова, я ищу это слово на польском, думаю об этом на польском… И в подсознании всплывает это слово на нужном языке.
– Свои книги вы пишете на польском?
– Научные – на польском, немецком и английском. А художественные – только на польском. Свои мысли, чувства, переживания я могу записывать только на родном языке. Язык – это больше, чем слова… Теоретически я мог бы написать «Одиночество в Cети» на английском, потому что владею им так же свободно, как и польским, но нет. Я хочу чувствовать то, что пишу, а чувствовать могу только написанное на родном языке.
Шедевры рождаются в одиночестве
– Вы отлично разговариваете на русском. А русские книги читаете?
– Я по возможности читаю все книги на оригинальном языке. Россия – это литературная страна. Я считаю, что мир без Пушкина, Лермонтова, Толстого, Чехова и Достоевского был бы неполным...
– Вы много читаете?
– Стараюсь! Я всегда читаю четыре книги параллельно. Одну – на английском, другую – на польском, третью – на немецком, четвертую – на русском.
– Одну и ту же книгу – или разные?
– Разные, конечно.
– А свои книги вы читаете?
– Никогда. Только одну прочел– сборник рассказов «Любовница». Я случайно нашел ее в подвале, начал просматривать – и в итоге, пока не дочитал, из подвала не вышел. А вообще я не читаю свои книги – только фрагменты, которые присылает мне редактор с просьбой что-то изменить. Например, «Одиночество в Сети» я никогда не читал. И это нормально. Книга вышла в 2001 году, и сейчас, вероятно, у меня бы возникло желание многое изменить.
– С момента выхода романа прошло уже 12 лет, но он продолжает переиздаваться и остается мировым бестселлером №1. Как вы думаете, почему?
– Я думаю потому, что эта книга очень эмоциональная…
– И очень честная!
– Да. Я же писал ее не на продажу. Я ученый, и у меня не было даже мысли издать эту книгу – я не собирался становиться писателем! Писал ее только потому, что мне было очень плохо, и эта книга была моим спасением, разговором с самим собой. Можно пойти на психотерапию и изливать психологу свои мысли, а можно написать книгу. Написать книгу – это дешевле! (смеется). У меня нет гуманитарного образования, я физик – я пишу, как чувствую!
– А наука помогает при создании художественных произведений?
– Конечно, очень! Я привожу много научных фактов. Но в моих книгах и очень много личного. Я считаю, что лучшее, чем человек может поделиться – это собственный опыт и переживания.
– Вы часто говорите о том, что сознательно выбрали одиночество…
– Это правда, я очень часто хочу побыть в одиночестве, это мой сознательный выбор.
Я могу лететь в самолете – но быть одиноким, пребывать в своих мыслях… И свои книги могу писать, только когда я один в комнате. Поэтому я пишу их в выходные или вечером. Я ищу одиночества. И уверен, что самые главные произведения композиторов, художников, писателей были созданы тогда, когда они были наедине с собой, в одиночестве.
«Посмотрим, что получится»
– В Питере по вашей книге «Одиночестве в Cети» театр «Балтийский дом» поставил спектакль…
– Когда люди из этого театра написали мне письмо с просьбой разрешить поставить на сцене мой роман, то я решил, что они сумасшедшие! Просто не представлял, как можно технически и режиссерски это сделать! Но 20 апреля 2009 года состоялась премьера, на которую меня пригласили. Я сидел как простой зритель, на 13-м месте в 5-м ряду, и смотрел этот спектакль… Он меня потряс! В нем используется грандиозная машинерия, оркестр, свет, видеомониторы… Уже прошло четыре с половиной года, а люди продолжают на него ходить! Я даже два раза сам выходил на сцену – играл маленькую роль бомжа…
– И как ощущения?
– Это было очень волнительно! В кино можно переснять кадр, а на сцене все происходит в настоящий момент, и ошибиться нельзя.
– А другие свои произведения не планируете перенести на сцену?
– Это зависит не от меня, а от режиссеров. Зато уже есть план сделать фильм. Один русский продюсер выкупил право на экранизацию двух историй из сборника «Любовница» – «Анорексия нервоза» и «Синдром Ундины». Он хочет соединить две эти истории в одну…
– У Людмилы Улицкой есть такая фраза: «История последнего столетия – это история выживания женщины без мужчины»…
– Да, к сожалению, это правда. Сейчас вышло много книг о самостоятельных женщинах, которые живут без настоящих мужчин. Но очень по ним скучают…
Беседовала Екатерина Писарева
Фото Вадима Тараканова