Месяц после войны. (Окончание. Начало в № 175)

Помощь нашего края не ограничивалась гуманитаркой. В Цхинвале и осетинских селах весь месяц после войны работали ставропольские строители, энергетики, газовики. Для пяти бригад ОАО «Ставрополькрайгаз», которые заняты восстановлением газовых сетей республики, даже День независимости не был выходным. Работы велись с 7 утра до 8 часов вечера, как и весь месяц после прибытия в республику. Они начались уже 17 августа, на пятые сутки после объявления о завершении операции по принуждению Грузии к миру, когда в районе еще действовали диверсионные группы, периодически вспыхивали перестрелки… Риск для жизни при проведении ремонтных работ был более чем очевиден. Ведь работать приходилось зачастую в условиях полной открытости и видимости, в том числе — на участках, где всего за неделю до этого проходила линия обороны столицы республики. Объем работ огромен: распределительные сети пострадали не только в ходе военной агрессии, экономическая блокада со стороны Грузии длилась 18 лет, так что инфраструктура Южной Осетии, кроме всего прочего, еще и абсолютно изношена. К тому же стоимость газа настолько велика, что многие жители предпочитали отапливаться дровами. На данный момент ставропольские газовики восстановили уже более 54 километров газопроводов, город практически готов к приему газа. Сложность в том, что основной газопровод идет через Грузию, и запуск может быть произведен только по достижении определенных договоренностей на межгосударственном уровне.

Что касается нашей журналистской группы из Ставрополя, то мы тоже признательны руководству ОАО «Ставрополькрайгаз», ибо добирались на праздник в Южную Осетию на машине именно этого предприятия. Был с нами и известный ставропольский поэт Витислав Ходарев, составитель сборника стихотворений Коста Хетагурова «Плачущая скала». Выпуск полутора тысяч экземпляров был осуществлен в кратчайшие сроки. Финансовую поддержку оказало региональное отделение партии «Единая Россия». Этот сборник стал подарком жителям Южной Осетии ко Дню независимости. Причем очень желанным подарком — это без всякого преувеличения. Коста Хетагуров для осетин — имя почти что святое. И если там любого, кто приехал из России, родным считают, то тех, кто из Ставрополя, — дважды родным, только потому, что у нас есть музей и улица Хетагурова. А член правления Союза писателей России, автор семнадцати книг Витислав Ходарев отныне еще и признанный и почитаемый писатель Южной Осетии — только за этот вот сборник «Плачущая скала». Витислав Васильевич переживал в жизни много счастливых и даже триумфальных моментов. Но свой 69-й день рождения, аккурат совпавший с Днем независимости, получился, пожалуй, самым счастливым и ярким в его жизни. Во-первых, его дружными овациями поздравили тысячи жителей Цхинвала, лишь только он вышел на главную сцену праздника, во-вторых, сборник Коста, который он составлял с такой любовью, разошелся буквально влет. В-третьих, стихи Коста Хетагурова читал ставропольскому поэту Витиславу Ходареву сам президент Кокойты…

За месяц после войны изменилось многое. Произошло какое-то переосмысление. Такого отрицания всего грузинского не было даже сразу после кромешных обстрелов и бомбежек. Я не знаю, что к этому привело: новые факты геноцида, убийств и пыток, о которых стало известно после, понимание того, что агрессор сознательно стремился уничтожить все, что свято для осетин и составляет духовный и культурный стержень народа… Или просто за эти 18 лет переполнилась чаша терпения… Но факт остается фактом: прежде чем жители Южной Осетии станут разграничивать понятия «грузинский геноцид» и просто «грузины», пройдет, наверное, не один год, а может быть, и не одно десятилетие. Вот лишь один диалог на эту тему. Наш собеседник — художник Инал Джуссоев, человек, который даже по роду профессиональной деятельности, должен бы находиться вне политики и геополитики:

— Цхинвал — многонациональный город? — спросила я его.

— Конечно, — разулыбался Инал. — У нас кроме осетин жили русские, армяне, грузины, евреи. Вот улица Тельмана — та, которую 8 августа полностью разбомбили, — это старый еврейский квартал. Только вот там последние 20 лет одни осетины жили — евреи-то с начала 90-х все выехали…

— А грузины?

— Нет у нас грузин.

— ?!

— Те, кто вместе с нами в подвалах от обстрелов прятался, и сами уже себя грузинами не называют. Есть такие, которые вместе с нами в ополчении воевали. Какие они грузины? Для нас они теперь осетины. А вот наши предатели, которые с грузинской стороны против собственного народа воевали, для нас осетинами быть перестали.

У меня друг есть, продолжает Инал. По отцу он грузин. Попробуйте ему об этом напомнить! Такое услышите! Когда через пять дней объявили о завершении операции по принуждению Грузии к миру, он громче всех возмущался, почему до Тбилиси не дошли, почему капитулировать их не заставили… Мы же не знали тогда, как все будет. Боялись, что войска выведут, и мы опять один на один под прицелом их «градов» останемся.

На следующий день после этого разговора я увидела Инала вместе с другими художниками возле экспозиции «Уцелевшее искусство». В День независимости она была развернута возле Дома правительства. Все картины, представленные в ней, пробиты пулями и осколками. В том числе и «Ангел» Инала Джуссоева. Он говорит, что работал над этим полотном в 2004-м, сразу после того, как закончились ожесточенные бои за Цхинвал. Синий фон, и вознесенная из этой синевы рука Христа (рука помощи) с маленьким ангелом на ладони. Картина находилась в художественной галерее — полотно пробито. Рука Христа приняла в себя пули и осколки. А может, и сознательно по ней метили. Ведь, как рассказывает директор музея Джульетта Цхабрегова, грузинские солдаты ворвались в галерею уже после обстрелов, они прицельно расстреливали картины, практически полностью уничтожили вырезанные из дерева творения местных мастеров, каждое из которых было уникальным произведением искусства.

— Этот вандализм, — говорит Джульетта, — тоже политика. И это политика, которая проводилась все 18 лет не только непосредственно в Грузии, но и в грузинских селах Южной Осетии. Я работала в начале 90-х в Тамарашени (село близ Цхинвала) в школе. Меня даже не увольняли — сама ушла, просто не стало моих предметов, там было прекращено преподавание и осетинского, и русского языка и литературы, равно как и преподавание русской и осетинской культуры. Тогда просто запрещали, а 8 августа решили добить, уничтожить.

— Галерея будет восстановлена?

— Да, средства на это уже выделяются.

…Это тоже новое и радостное веяние времени. Храм, театр, галерея — это первоочередные объекты, подлежащие восстановлению. Я говорила и со скульптором из Северной Осетии Николаем Дзукаевым, который приехал в Цхинвал восстанавливать памятник известному осетинскому ученому-историку Васо Абаеву… Южная Осетия восстанавливает объекты культурного наследия. Они изранены, но не уничтожены. Потому что есть в душе этого маленького народа то, что уничтожить нельзя.

Да и как уничтожить то, что живет в душе вот этой жизнерадостной бабушки по имени Этери Догузова (на фото она с внуком Батиком на руках). Когда загрохотали по праздничной улице трофейные грузинские танки, Батик особой радости не проявил, только крепче обнял бабушку за шею и зажмурился. Его еще пугают лязгающие громкие звуки. Во время обстрелов они с бабушкой и мамой были в подвале, ему ушки ватой закрывали, но он все равно грохот слышал.

— Мы много чего слышали, — рассказывает Этери, — то вдруг неработающие мобильники начинали сами собой включаться, и мы эсэмэски читали: мол, выходите эвакуироваться. Хорошо, ребята-ополченцы вовремя успели предупредить, что это грузинская провокация была, чтобы нас из подвалов выманить… Потом наступил момент, когда казалось, что нам уже не выйти из этого подвала, так все вокруг гремело. Знаете, как в песне: «если смерти, то мгновенной»… Молились только, чтобы именно мгновенной… Я только эти мысли свои помню из того времени, когда залпы работали… А дочь мне потом рассказала, что я пела…

— Пели?

— Шумел камыш, деревья
гнулись…

… И что можно сделать с народом, у которого такие вот бабушки?..

— Вы знаете, — сказала мне на прощание Этери, — я ведь скоро третьего сына женить буду. Мама я многодетная, пятеро их у меня. Двоих женила, третья пара на подходе. Я думаю, что на свадьбу всех позову, кто с нами в Цхинвале был в августе: и осетин, и русских - солдат, офицеров, казаков, что нас защищали, журналистов, которые правду писали… Вот тогда мы все вместе от всей души споем!