Месяц после войны

Я не стану подробно описывать праздничные торжества — по оперативности и яркости подачи газете не угнаться за телевидением. В моем материале будут лишь фрагменты праздника. Главное ведь - люди.

Праздник — это как россыпь фейерверка, расцветившая мерцающим разноцветьем вечернее небо над Цхинвалом. Это красиво, символично, жизнеутверждающе. Но возрождать израненный город, строить его жизнь и судьбу предстоит его жителям… Они смогут…

За месяц после войны Цхинвал очень изменился. Кажется, что даже улицы стали шире. Во всяком случае — в центре. Убраны груды битого кирпича, пустые глазницы окон закрыты неким подобием защитной сетки, укрыв подлежащие восстановлению здания сверху донизу, нет на площадях и перекрестках разбитой грузинской техники. Дороги и тротуары не усеяны осколками. Вокруг города уже не гремит и не ухает, не слышны звуки автоматных очередей. Иногда, говорят жители, еще случается — стреляют, но это бывает уже редко. Так что мирная жизнь, которой не было 18 лет, потихоньку налаживается. И все-таки главное, что остается неизменным, — благодарность России и вера в нее… Да и просто вера…

В Рождественском храме в центре Цхинвала уже возобновились службы. В приходе еще продолжаются восстановительные работы, но сама старинная церковь, пострадавшая от обстрелов, уже обрела исторический облик. В ночь на 8 августа она устояла под ударами «градов» и защитила укрывавшихся в ней людей.

Чем больше узнаешь и размышляешь о событиях августа 2008 года, тем очевиднее, что в Южной Осетии «прокатывался» сценарий, успешно воплощенный в югославском Косово. В числе стратегических объектов, уничтоженных американской авиацией, были старинные храмы и монастыри, памятники истории и архитектуры. Стоит заметить, что битва на Косовом поле в истории Сербии по значению равнозначна битве на поле Куликовом для российской истории. Косово — это святое место для любого серба, где бы он ни жил. А для каждого осетина точно так же свят Цхинвал. Геноцид в данном случае подразумевал не только физическое истребление жителей Южной Осетии, но и уничтожение всего, что составляло историческую память, было свято… Подлежал уничтожению и этот храм в Цхинвале, который, как нам рассказали, был построен еще в XII веке. Стены испещрены выбоинами. Но они устояли… А вот в Архангела Михаила (скульптура была возведена возле храма недавно) не попал ни один снаряд — это в районе, где вообще нет непострадавшего дома. Это удивительно. Хотя в августовские дни здесь было много того, что можно назвать чудом… Защитой свыше…

— Здесь ничего не должно было остаться, — говорит местный художник Инал Джуссоев. — Когда закончились обстрелы, я был потрясен не степенью разрушений, а тем, что в городе еще хотя бы что-то уцелело. Уже за то время, которое нас расстреливали и бомбили и с той интенсивностью, с которой это творилось, они могли смести город с лица земли трижды. А город стоит и святыни наши уцелели. Цхинвал ведь называют городом 37 святынь. Это так и есть. Причем именно православных. Самая старая часовня — четвертого века.

- Так сколько же лет вашему городу?

- Доподлинно сказать трудно. Разные ученые называют разные даты и века. Известно, что когда-то здесь сходились пути паломников. Они поднимались к нашим святыням через перевал. И последнюю остановку перед переходом делали в Джаве. Джава по-осетински означает селение путников. А Цхинвал в переводе на русский — верхнее селение… В святом мы живем месте. Люди рассказывают, что 8 августа видели в облаках лик Богородицы. Она как бы плыла на город с севера.

…С севера — это со стороны России, откуда насквозь простреливаемый растерзанный Цхинвал ждал помощи и откуда она, к счастью, успела прийти. А про лик Богородицы рассказали мне в тот день еще несколько человек…

Перед началом торжеств по поводу Дня независимости я говорила об этом с настоятелем Волгоградского храма Спаса на крови отцом Георгием:

- В войне побеждают не только бомбы и пули, — сказал он. — Побеждает в первую очередь дух. Домом Богородицы является Россия. Но если бы слезы, которые были пролиты на осетинской земле, могли бы слиться воедино, получилось бы самое соленое и самое чистое море на свете… Так вот тут победил именно дух, именно вера и любовь к Богу. Если в народе это есть, с ним ничего не сможет сделать даже самая высоковооруженная армия на свете.

Я видела образцы «высоковооруженной армии». Сразу после освобождения города — «прожаренную» груду металлолома со свернутыми дулами и оторванными башнями. Месяц спустя посчастливилось наблюдать то, что было захвачено у грузинской стороны в качестве военных трофеев. Во время парада Победы по площади перед Домом правительства Южной Осетии была пущена трофейная техника, украшенная ленточками и воздушными шариками.

— Грузинские танки едут, — иронично констатировал стоявший рядом со мной художник Инал. — Теперь вот на празднике «выступают»…

Может быть, не все это поймут, может, кому-то шарики на грузинских танках покажутся некорректным и даже провокационным действием по отношению к Грузии. Мне лично так не кажется. Осетины имеют право на подобную иронию. К тому же эта ирония не столько язвительная, сколько горькая.

Знаете, чем мне нравятся осетины? При безусловной искренней преданности России, проверенной войнами и временем, они поражают просто несокрушимой верностью своей малой родине. Будь это иначе, к августу 2008-го в Цхинвале некого было бы бомбить и расстреливать из «градов». За 18 лет после провозглашения независимости тремя грузинскими президентами было сделано все, чтобы осетины покинули Южную Осетию. Все — включая зверские акции грузинских военных против мирных жителей, жертвами которых становились дети, женщины и старики. Достаточно вспомнить расстрел беженцев на Зарской дороге в мае 1992-го, бои за столицу республики летом 2004-го, обстрел праздничного шествия во время празднования Дня независимости в 2005-м, провокации, переходящие в боестолкновения, в 2006-м… Все 18 лет никто из жителей Южной Осетии ни дня не был спокоен за жизнь своих детей. Куда как веский повод, чтобы уехать. Но большинство ведь остались… И абсолютно прав президент Эдуард Кокойты, сказавший в праздничной речи: «Южная Осетия впервые встречает День независимости в качестве признанной республики. Наш народ выстрадал это право. Для нас это право на жизнь».

Празднование Дня независимости началось с возложения венков на мемориальном кладбище возле школы № 5. Яркая вывеска на фасаде учебного заведения: «В школе № 5 все должно быть на 5» — как ее не снесло взрывной волной, Бог знает. Здание-то полуобрушено… Тяжелое чувство от диссонанса обычного слогана и пустых глазниц окон учебных кабинетов. Еще тяжелее на кладбище — мемориале жертвам геноцида. Оно в школьном дворе с начала 90-х. В августе 2008-го его «ровняли» гусеницами танков. По сути — ровняли с землей память. Красные гвоздики легли к смятой ограде…

Сюда к пятой школе пришла и Шура Константиновна Астаева. Ее имя тоже могло быть на мемориале. Там, на Зарской дороге в мае 1992-го, где из автоматов положили 36 человек, погиб ее муж Георгий. Ей чудом удалось спастись. Родные думали, что ее увезли в плен. А она просто убежала и потом долго шла пешком по горам. Ее звали родные во Владикавказ — не поехала, не раз провожала защищать родную землю всех четверых своих сыновей, потом и внуков. Внуков у Шуры Константиновны семнадцать и тринадцать правнуков. Право на жизнь — это для нее не пустые слова.