Мир – это книга, страницы которой открываются с каждым шагом

Каждый из нас – это потерявшаяся песчинка в мире непонятностей, окружающих нас со всех сторон. И даже те, которые как бы знают, чего они хотят в этой жизни, затем, спустя одно или два десятилетия, оказывается, что все юношеские устремления там, в юношестве, и остались, а мы уже карабкаемся на соседнюю гору по более отвесной стене. Ибо мы, по словам мудрецов, вступаем в различные возрасты своей жизни точно новорожденные, не имея за плечами никакого опыта, сколько бы нам ни было лет. И когда у тебя позади столько десятилетий, что не хватает пальцев одной руки для их подсчета, то понимаешь, что, по большому счету, прожил несколько жизней, причем абсолютно независимых друг от друга.

Мне недавно приятель (по молодости вместе занимались спортом), живущий в настоящее время в США, привез фотографии тех, уже подзабытых, лет. И хотя в тот период времени я был одним из сильнейших в мире прыгунов на дорожке, мне теперь стыдно смотреть на ту горделивость и абсолютную самоуверенность того юноши, взирающего на якобы покоренный им мир. Но сейчас, к счастью, на того зазнайку смотрит уже совсем другой человек, который не перестает учиться у того самого мира. Мы с тем, который был назван «Мистером джампером» («Мистером прыгуном»), совсем чужие люди, хотя, как и прежде, находимся в одном виде спорта: у нас, кроме фамилии и имени, ничего общего не осталось. Он чужд мне, я, наверное, крайне непонятен ему и даже сомневаюсь в том, что они (эти чужие люди) при встрече узнали бы, кто есть кто, и протянули бы друг другу руки.

И на самом деле, может ли человек с уверенностью сказать, чего он хочет в будущем, если он не способен понять, чего ему хочется сейчас, ведь мы редко до конца понимаем, чего хотим. У каждого из нас, скажем так, два источника, из которых исходят нити желаний: это ум, через центр удовольствий (витал) постоянно тянущий ручонки ко всему, и ему, бедолаге, всего хочется – и то, что было вчера, его сегодня уже мало удовлетворяет, ибо хочется большего. Но и нашему сердцу (второму источнику) тоже хочется, но эти желания расположены в иной плоскости: хочется искренности, неомраченной радости, неописуемого восторга и тихого блаженства.

Как заметил Бомарше: «И так всегда в жизни: мы-то стараемся, строим планы, готовимся к одному, а судьба преподносит нам совсем другое. Начиная с ненасытного завоевателя, который способен проглотить весь мир, и кончая смиренным слепцом, которого ведет собака, мы все — игрушки ее прихотей. И, пожалуй, слепец, который идет за собакой, следует более верным путем и реже бывает обманут в своих ожиданиях, чем тот, первый слепец со всей его свитой и награбленным богатством». И наверняка был прав персидский поэт VII века Ас-Самарканди, говоря: «Мирские блага, являясь обманом, фальшью и вымыслом, по природе своей непостоянны, но главное то, что делают каждого из нас своими заложниками. На всю оставшуюся жизнь. И как бы мы все, человеки этой Земли, ни гордились своим разумом, задумайтесь, ведь мы почти никогда не поступаем сообразно своему разуму». Почему? Да только потому, что разум способен говорить: «стой», «нельзя», «стыдно» и т.д., а уму подобные выражения просто незнакомы, и зачастую он служит нам лишь для того, чтобы мы смелее делали глупости, ведь это так – отрицать невозможно. Как все это происходит: как правило, мы находим несколько решений одного и того же вопроса, не столько потому, что наш ум уж очень плодовит, сколько потому, что он не слишком прозорлив, и вместо того, чтобы остановиться на лучшем решении, представляет нам все возможности сразу. И что же дальше? И дальше в советчики ум приглашает хитрость. А у хитрости одна забота: притянуть, обмануть, обхитрить, и ум тут же отбрасывает все остальные варианты, однако на выручку бежит совесть: «Как же так, непорядок! Смотри, будешь жалеть о содеянном — стыд замучает тебя!». А выбираем мы – ты и я – в зависимости от степени осознанности (совестливости). Мы ведь даже придумали оговорку, чтобы унять совесть – «Если нельзя, но очень хочется, то можно». Обыкновенно те, у кого не хватает понимания подобных схем внутренних противоречий, выбирают то, что им посылает ум, не говоря уже о тех, которые просто ничего не думают, ибо заранее уверены, что знают все.

Мудрецы утверждали, что нет такого ложного суждения, как и ложного поступка, которые не были бы следствием или наших страстей, или нашего невежества.

Значит, что же получается: если рассматривать жизнь как некую череду тех или иных обстоятельств, которые, как оказывается, судьба специально подбирает и подготавливает для нашего соответствующего решения. Тогда резонный вопрос: «Для чего?», на который резонным может быть только один ответ: «С целью помощи», и даже если это и отрицательный посыл, то ей, судьбе, знать лучше, в чем же в данный период мы нуждаемся в большей степени. Почему и говорят, что жизнь как тельняшка, череда плюсов и минусов, то есть как только в плюсе, начинаешь, образно говоря, «хулиганить» — получаешь минус, понимая: исправляешь-ся – возвращаешься в плюсовую зону.

Мы-то все, живя во внешней жизни, что-то творя, ссорясь, переживая, добиваясь, спотыкаясь, падая, вставая и опять двигаясь вперед, по своему недопониманию просто не можем осознать, вникнуть и тем более, поверив, принять, что-то к чему и зачем стремимся, разбивая носы и стирая до костей колени – это совсем не для того, чтобы обладать и наживаться. У судьбы иное назначение – она занята формированием нашей внутренней сущности посредством нашего реагирования на внешние препятствия. Она – судьба, как некий бизнес-план нашего внутреннего развития, в котором на любые наши неправомерные действия притягиваются специальные обстоятельства помощи (как правило, со знаком минус), ибо, как показы-вает практика, все внешние горести оказываются всегда плодами нашего необузданного корыстолюбия. Все дело только в нас самих. Судьба, обеспокоенная нашим непониманием этих простых истин, сделала добродетель столь очевидной, что даже дрянные люди поступают (вынужденно) доброжелательно ради собственной выгоды.

По этому поводу мы находим у испанского писателя XVII века Гарсиана соответствующую цитату: «Всегда и во всем впереди шествует Ложь, увлекая глупцов пошлой своей крикливостью. Последнею и поздно приходит Правда, плетясь вслед за хромым Временем. На поверхности всегда Обман, на него-то и наталкиваются поверхностные люди. Подлинная же Суть замыкается в себе, дабы ее лучше ценили знающие и разумеющие».