Не ставьте последнюю точку!

Каждый день мы получаем сводки происшествий за сутки. И если раньше некоторые события были страшными эпизодами, то теперь буквально через день мы видим строчку «самоубийство». Что это? Говорить о тяжести сегодняшней жизни не надо: не такое переживали, и как-то покрепче народ был, в петлю не лез при каждом чихе. Тем не менее факты вот они: в результате ссоры с супругом молодая женщина таблеток наглоталась. Подросток пытался свести счеты с этим миром, или вот — повесилась девушка, выданная замуж насильно. Большинство успевают спасти, но кого-то — нет…

О том, что же происходит, как спасаться в ситуации, когда и правда жить не хочется, мы беседуем с психологом МКУ «Служба спасения» Анной Касторновой.

— Анна Владимировна, напряженная ситуация…

— Мы недавно проводили с коллегами исследования и вот что выяснили: по сравнению с прошлыми годами число завершенных актов самоубийства вдруг сравнялось с так называемыми намерениями. И по некоторым позициям даже больше. Это не только у нас, в городе или крае…

— Что это с точки зрения психологии? Это ведь не блажь, это готовность человека к смерти!

— Есть такое понятие — общественное сознание. Так вот, еще философ Николай Бердяев писал, что самоубийце сочувствовать можно, но нельзя сочувствовать самоубийству. В общественном сознании самоубийство принадлежит к тем самым явлениям жизни, к которым испытывают двойственное отношение. С одной стороны, человек, покончивший с собой, вызывает жалость и сострадание. С другой — сам факт суицида осуждается как грех и даже преступление.

— Представить сложно, что вы испытываете, когда к вам звонят в службу «112» и сообщают, «что вот сейчас я…»

— Ну, собственно, это и есть самое сложное в нашей работе: дистанционно, не видя человека, отвести его от беды. И такие звонки — это, скорее, призыв о помощи. Хотя случается и наоборот: позвонила женщина, сообщила о том, что приняла таблетки, что ей плохо, и мы, скорее всего, не доедем. Просто чтобы знали, что ли… Наши спасатели успели, врачи сделали все, что было необходимо. Выжила. Но меня, как психолога, это ничуть не успокоило: если сидит в подкорке у человека тайное, порой даже неосознанное устремление к самоубийству, он, возможно, еще не раз испытает судьбу. И совершается это как раз тогда, когда теряется всякий луч надежды.

— По голосу звонящего вы можете распознать его намерения?

— Да. Это одна из профессиональных обязанностей и способностей, если угодно: не ошибиться. Бывает, что веселый, даже чересчур общительный человек вроде как в шутку говорит о намерении совершить суицид. За весельем нужно уловить нотки той самой, нехорошей тревожности. В этом и трудность: психолог Службы спасения не видит, только слышит человека. Это анонимное общение.
— Вам звонят и рассказывают о…
— Чаще всего о сиюминутных проблемах. Случается, что довольно долго разбираемся и в конце концов расстаемся чуть ли не друзьями. Если люди обращаются за психологической помощью, значит — оставляют «дверь открытой», они ждут от службы именно спасения! Разговорить, отговорить — вот задача психолога. А уж дальше должны работать совсем другие люди: психологи «контактные», родственники, возможно, психиатры.
— А есть ли какая-то общая причина для всех решившихся на крайний шаг?
— Болезнь уже не одного века — депрессия! Форм множество: несчастная любовь, не сложившаяся семейная жизнь, мучительные страдания. Всего не перечислишь, нет вообще границ у этого спора, когда последний аргумент и последняя точка — смерть. Пример: женщина попыталась выброситься из окна. Муж успел ее перехватить, спас. Оказывается, она за минуту до страшного решения пыталась застегнуть молнию на сапоге и сломала ее. В общем, супруг так и подумал, что это из-за обуви она такое вытворила, а то, что она в подавленном состоянии живет не один месяц?..
— Из вашего опыта: кто наиболее уязвим?
— Все. Но самые уязвимые, пожалуй, подростки. Они не знают цену жизни, не понимают ужас смерти. Часто это демонстрация: вот я умру, а вы поплачьте! То есть они не понимают, что жизнь-то набело не переживешь. И родители звонят: кто-то не может справиться с ребенком, а кто-то просто устал: чадо пьет, наркотики сделали жизнь невыносимой. Знаете, есть несколько теорий, почему человек уходит из жизни добровольно. Одна концепция исходит из предположения, что все самоубийцы душевно больны, а все суицидальные действия — проявление острых и хронических психических расстройств. Согласно другой версии, самоубийство — это проявление инстинкта смерти, который может выражаться как в агрессии против других, так и в агрессии против самого себя. Иногда это форма любовного влечения: самоубийца уверен, что после смерти воссоединится с любимым человеком, или думает, что, умерев, обретет ту любовь и сочувствие, на которые надеялся при жизни. И не получил… Находясь в «безнадеге», человек замыкает себя в тюрьму собственных переживаний. Если ему удастся вырваться из нее, он спасен. Вот почему в такие минуты так важны понимание и помощь. Спасти может вовремя сказанное слово, даже взгляд, дающий возможность почувствовать, что он не один на белом свете, пусть этот свет и стал на некоторое время черным. Может быть, стоит еще раз к нему присмотреться: а все ли так темно вокруг, а не мелькает ли впереди лучик надежды? Психология самоубийства есть психология замыкания человека в самом себе, в своей собственной тьме.
— Есть ли у вас какие-то особые методы общения с потенциальным самоубийцей?
— Сила человека — в желании жить. Вот эту уверенность мы стараемся передать нашему собеседнику. Конечно, главное оружие — убеждение. Иногда человек звонит для того, чтобы убедиться: его ситуация — не тупик. Ну вроде как советуется. Это очень важно, выяснить, что со мной происходит? В этом случае мы — сотрудники — решаем трудную задачу, превращаем твердое «Я хочу уйти!» — в прямо противоположное — «Я хочу жить»! Намерение должно потерять смысл.
— Ну, хорошо. Вот вы общаетесь по телефону, у вас такая служба. Но если вы понимаете, что разговоры разговорами, но вот этот конкретный человек сейчас положит трубку и что-то с собой сделает?..
- У нас свои методы работы. Если я по голосу пойму, что действительно ситуация не контролируется, мои коллеги, сотрудники Службы спасения, полиция, будут устанавливать местонахождение потенциального самоубийцы. Значит, буду держать его на связи до тех пор, пока на помощь человеку не выдвинется целая бригада специалистов.

Понимаете, это действительно кричащая тема! И одной статьей здесь ничего не сделать. Есть целые исследования, есть теории, способы решения. И есть ПРОБЛЕМА! Она давно стала статистикой, ужасной, неисправимой статистикой. И вот сейчас к тому, кто читает эти строки, обращаюсь: если плохо, если положение кажется безвыходным, не старайся сам все решить, не ставь точку. Не надо искать истину в бутылке, с друзьями, как-то еще… Позвони на номер 112! Мы вместе придумаем, как выбраться из беды. И еще я надеюсь, что это не последняя наша встреча в редакции. У нас общая задача — спасти заплутавшего в собственных страхах и обидах человека.