Ставрополь – город добрый

Ставрополь в моей жизни – главный и самый любимый город. Наверное, как и для каждого, кто здесь родился и вырос... И пригодился, где родился.

Однако любовь пришла не сразу. Из Ставрополя родители увезли меня четырехмесячной крохой, и все ранние мои воспоминания связаны с Дивным. Его я и любила всем своим детским сердцем. И в семилетнем возрасте  возвращению в Ставрополь была совсем не рада. Я закрывала глаза и видела перед собой дивенский дом,  белой акации гроздья душистые, которые мы, ребятишки,  не нюхали, а жевали, канал, прорытый вдоль улицы, в котором мы и купались, и  сачками рыбку ловили – совсем крошечную… А потом, словно очнувшись, смотрела на стены чужого дома, где наша семья сняла времянку, и начинала плакать.

- Тебя что – ребята на улице дразнят? – спрашивала мама.

- Нет, - всхлипывала я.

- А меня вот дразнили…

Мама моя ярославская, до восьми лет прожившая в деревушке под Рыбинском, сильно и распевно «окала», что в Ставрополе стало предметом потехи для соседской  ребятни. А за звонко произносимое «г» ее и вовсе считали чужой.  Пацаны даже дразнилку придумали, которую выкрикивали, бравируя истинно верным, как им казалось, «г» фрикативным, похожим на грассирующее «х».

Хгуси хгохгочут, хгород хгорит,

Всякая хгадость на «г» хговорит!

Девочка Верочка тогда тоже плакала и причитала, по привычке растягивая «о»:

- Поехоли домо-ой, я не хочу здесь остоваться-то-о-о…

- Ты не горюй, Верунька, - успокаивала ее бабушка, – не обижайся на дурачков, они ж не со зла над тобой смеются. Ты на добрых людей смотри. Добрых-то больше…

…Может быть,  все мои родные и уцелели тогда, в послевоенное голодное лихолетье, потому что в незнакомом  еще городе Ставрополе встретились им на пути добрые люди, которые поддержали, подсказали, помогли.

- Фиса, - сказали они бабушке, тогда еще молодой женщине, оставшейся  с тремя детьми и больной матерью на руках, – ты одна всю свою ораву не вытянешь, иди на биофабрику работать. Там сотрудники борщ для своих семей получают. Хоть с голоду не помрете.

Директор биофабрики тоже оказался добрым человеком – редким даже по тем временам, не говоря уж о нынешних.

- Анфиса Васильевна, - сказал он, – фабрике передали бывший поповский дом. Мы туда заселяем несколько семей. Две комнаты были выделены мне. Но знаешь что – заселяйся туда ты с детьми. Я подожду. Тебе нужнее…

… Не все из этого рассказа я тогда поняла, но про хороших людей слова запомнила. И как-то жизнь налаживаться стала, и Ставрополь   стал занимать в ней все больше и больше места. Любовь к родному городу, с которой мне предстояло пройти через всю жизнь, подкрадывалась незаметно и тихонько, как маленький пушистый котенок, гнездилась в потаенном уголке души.

Я помню первое свое радостное открытие, когда все ребятишки с улицы гомонящей оравой отправились в поле за лохмачами.  К сожалению, сейчас я не вижу этих цветов. А тогда я просто обомлела от красоты, увидев сотни мохнатых ярких «шапочек» среди зеленой травы. Помню и радость, с которой  мы тащили домой огромные букеты…

Помню, как соседи всей улицей ремонтировали мой велосипед. Кто-то клеил резиновые заплаты на шины и насос, кто-то налаживал тормозную систему, кто-то просто давал советы. Все потому, что моему замечательному папе, у которого на лбу было написано, что он большой, интеллигентный и простодушный добряк, продавцы подсунули велосипед «Пионер» с несчетным количеством брака.  Этот брак добрые соседи и устраняли  дружно половину выходного дня.

Летала я потом и на велосипеде, и с него лихо – тормозная цепь все-таки иногда соскакивала. Через два года у меня этот «Пионер», слава Богу, «спионерили» - иначе я бы на нем рано или поздно убилась.

Помню еще, как переезжали в новую долгожданную квартиру на юго-западе… Остановка, где сейчас кинотеатр «Салют», называлась просто – проспект
50 лет ВЛКСМ. Проспект заканчивался на следующей остановке.  Тогда, в 1973 году, это была конечная…  

…Добрые люди. Их много встречалось. Всех даже назвать не получится. Лидия Ивановна Гронская – моя учительница литературы. Один из самых светлых людей в моей жизни – с такой любовью к предмету своему, к людям… Внешне хрупкая, беззащитная, голос негромкий - таким обычно уроки срывают напрочь. А Лидию Ивановну ученики слушали затаив дыхание. Все-таки у искренности и добра бывает незаметная необъяснимая магнетическая сила.

В этом, по крайней мере для меня, таится и сила «Вечернего Ставрополя», порог которого я впервые переступила 16 сентября 1992 года.  Надо же, невзначай вспомнила про четвертьвековой юбилей. Внутри редакции мы, старички-старожилы, много раз говорили о том, что так, наверное, звезды сошлись или судьбы, собрав в одну орбиту людей с опорным стержнем добра в душах. Не тщеславие, не зависть, не карьеризм, а добро и умение радоваться победам друг друга – вот что держит нас в «Вечеркинской орбите» всем сложностям вопреки.

Я благодарна своей любимой работе еще и за то, что она мне подарила множество удивительных встреч и открытий. Разные люди, разные судьбы, разные профессии – одно общее – беззаветная влюбленность в свой город, в свою малую родину.  А любовь – это огромная созидательная сила. Коллективная… Может быть, поэтому я наш город воспринимаю как существо одушевленное, живое. Я помню моменты, когда ему было больно или страшно, когда он был натянут, как тетива… Мы это пережили вместе со своим городом и вместе победили. Потому что добрых людей больше.

Есть такой фильм: «Ташкент – город хлебный». А Ставрополь для меня – город и хлебный, и добрый. Я рада, что и моя дочь выросла с чувством малой родины в душе, которое греет человека даже через годы, через расстояния. Мне жаль людей, лишенных этого чувства.

Помню, в первый год работы в другом городе дочь написала в статусе на «Одноклассниках»: «Я далеко от тебя, но ты все  равно мой родной и любимый. С Днем рождения, мой Ставрополь!».

В этом году и мне придется в День города быть далече. Правда, это ненадолго. Но мне хочется повторить эти слова: «С Днем рождения, мой Ставрополь!».

Фото Александра ПЛОТНИКОВА.