«Я понял одно: мой закат – не закат, он лишь отраженье надежды...»

Для тех, кто не знает: Михаил Юрьевич Василенко более четверти века возглавлял редакцию газеты «Вечерний Ставрополь», он лауреат премии краевой журналистской организации имени Г. Лопатина и первым на Ставрополье был удостоен почетного звания «Заслуженный журналист Российской Федерации». Михаил Василенко сумел достойно проявить себя не только в журналистике, но и в качестве депутата Ставропольский городской Думы. Ничего удивительного, ведь он обладал талантом слышать людей, которые приходили к нему со своими проблемами, и старался помочь каждому.

Значительное место в жизни Михаила Юрьевича занимало литературное творчество. Свой первый поэтический сборник он издал в 2014 году и посвятил его 25-летию «Вечернего Ставрополя». Всего же вышли в свет три книги «Годы-скороходы». На вопрос, почему у всех сборников одно и то же название, Михаил Юрьевич отвечал просто: «Я всю жизнь пишу одну и ту же книгу»… В 2020 году сборник стихов «Годы-скороходы» был отмечен премией губернатора Ставропольского края в области литературы.

Ему немного не хватило времени, чтобы исполнить задуманное – издать новые стихи, написанные в 2019 – 2020 годах. Но книга всё-таки вышла, и произошло это благодаря самым близким Михаилу Юрьевичу людям, его коллегам и друзьям. В сборник вошли уже известные читателям произведения и неопубликованные ранее, самые последние стихи, которые автор размещал на своей странице на портале Стихи.ру.

К сожалению, нам пришлось перенести запланированную презентацию нового сборника Михаила Василенко. Было принято решение – не рисковать здоровьем тех, кто хотел прийти на творческую встречу «Юбилей друга» в Лермонтовскую библиотеку. Мы обязательно соберемся и почитаем стихи Михаила Юрьевича, но это состоится позже, когда ситуация не будет вызывать опасений. А сегодня мы предлагаем вниманию читателей «Вечернего Ставрополя» подборку стихов последних лет, которые также вошли в обновленное издание «Годы-скороходы».

                         * * *

В Господних планах был сегодня дождь,

Но что-то там пошло не так, как надо,

И вот уже у тени ты берёшь

Последнее подобие прохлады.

 

И вот из детской памяти пломбир

Ты извлекаешь, как из морозилки,

Вдруг удивив разгорячённый мир

Пилоткой пионерской на затылке.

 

И ищешь газировки автомат

У киноцентра с именем «Орлёнок»,

Где было лето много лет назад

В таких же точно тополях зелёных.

 

И вновь живёшь в стране СССР,

В квартале между Ленина и Мира,

Не пионер, но предпенсионер

С брикетом пятигорского пломбира...

 

                 * * *

Ухожу по дорожке знакомой

Через летний берёзовый двор.

Мама с папой мне машут с балкона,

Будто чтобы продлить разговор.

 

До свиданья, мои дорогие,

Пересилим закатную грусть –

Отвергающий все литургии,

Я за вас, как умею, молюсь.

 

Не хочу отуманить слезами

Череду неизбежных разлук,

Просто бережно в память врезаю

Взмахи ваших радеющих рук...

 

                 * * *

Городских этажей занавески

Летний ветер колышет слегка.

С прямотой безупречной стамески

Пролегает проспекта река.

 

Перемешана охра заката

Со слюдой облаков пополам.

Филантропы и социопаты

В основном разошлись по домам.

 

Отдыхает наш город вечерний,

Но в уюте оконных огней

Суета каждодневных кочевий

Притаилась до будущих дней...

 

Осенний пруд

                            Льву Дубовому

Закат отраженьем проплыл по воде,

Слегка потревоженной рябью,

А осень царила в природной среде,

Листвою вздыхая по-бабьи.

 

Твердила судьба с прямотой палаша,

Что скоро наступит расплата.

Но, вечная, молча гордилась душа

Бесстрашной красою заката.

 

Неважно, как в город вошёл листопад

Предвестником стылости снежной,

Я понял одно: мой закат – не закат,

Он лишь отраженье надежды...

 

               Ангел

Ангелу Гавриловичу Соловьеву

Откиньте казённые бланки.

Примите естественный вид.

Смотрите – несказочный Ангел

По светлому небу летит.

 

Когда-то, его нарекая,

Быть может, предвидела мать,

Что сыну дорога такая –

На планерных крыльях летать.

 

Над ним – Водолей с Козерогом.

Под ним – океаны равнин...

В Болгарии Ангелов много,

А наш на Россию один...

 

               * * *

Наши души оглашенные,

Не признавшие покой,

Небу тайные прошения

Произносят вразнобой.

 

Для бессмертия рождённые,

Не вошли мы в божий храм,

Умирая пригвождёнными

К этим бедственным векам.

 

Потому так тяжки поиски

Той дороги, той строки,

Что случились бы по-божески

Иль хотя бы по-людски...

 

                  * * *

Нет в мире ничего случайного –

От поражений до побед,

От почитаемых начальников

До нечитаемых газет.

От глаз, беспомощно заплаканных,

До торжествующих дворцов,

От рубищ серых и заплатанных

До взбаламученных творцов.

И даже горькое молчание,

Что нас изводит по ночам,

Оно такое ж неслучайное,

Как всё, доставшееся нам...

 

Сорок пятая параллель

Что до полюса, что до экватора,

Расстоянье от нас одинаково.

Параллель ты моя сорок пятая

Вдоль столицы нарзаново-злаковой.

 

Километры до метра замерены,

Хочешь с юга иди, хочешь – с севера.

А в серёдке, судьбою доверенный,

Тёплый город с тенистыми скверами.

 

Что до полюса, что до экватора,

Но разлуки везде одинаковы.

Потому не включу навигаторы,

Чтоб дорогу найти до экватора.

 

Потому к леденящему полюсу

Не пойду ставропольской околицей,

Где пшеница родится до пояса,

Где ветрам – поднебесье да вольница.

 

Параллель ты моя сорок пятая,

На холмах православных распятая,

По Кубани промчав перекатами,

Даришь веру, любовью богатую.

 

Кареглазые и синеокие,

Мы от крайностей жизни далёкие.

Мы не с южных широт и не с северных,

Мы с просторов, разумно умеренных.

Где надеждою дышит и верою

Отчий город с тенистыми скверами...

 

            Карантин

Не подходите слишком близко

Ко всем дожившим до седин:

Как человек из группы риска

Я одобряю карантин.

 

Не паникую, не гриппую

И, под воздействием толпы,

Не создаю напропалую

Запасы гречневой крупы.

 

Смотрю с балкона, как из танка,

И землякам желаю сил.

Нет, не возьмёт меня «испанка»

Отравой импортных бацилл.

 

От комментаторов речистых

Немного, может, загрущу,

Но даже инфекциониста

В свою квартиру не впущу.

 

Весь день – диванная прописка,

Ночами – тёплая кровать:

Как человек из группы риска

Я не желаю рисковать...

 

               * * *

Как странно, что мы не знакомы,

Планеты одной земляки,

Хотя по житейским законам

Могли быть, наверно, близки.

 

Творенья небесные, вместе

Мы медленно движемся вниз,

Себя находя в перекрестье

Земных ординат и абсцисс.

 

То просим судьбу об отсрочке,

То ищем дорогу назад,

Едва различимые точки

В системе координат.

 

Ни в чём вы себя не вините,

Ведь всё-таки мы не нули

Вблизи горизонта событий,

У чёрного края земли...

 

               * * *

Давай не о вирусе, детка,

Давай о внезапной весне.

О том, что мы видимся редко,

Но думаешь ты обо мне.

 

Закрытые аэропорты.

Рубля рукотворный обвал.

А я прошлогодние шорты

На полке в шкафу откопал.

 

Их вскоре надев для почина,

Твой взор постараюсь привлечь:

Дождёмся конца карантина,

И время найдётся для встреч.

 

Возьми же себе на заметку,

Что нас не сожнёт ОРВИ,

Всё будет по-нашему, детка,

Всё будет по нашей любви...

 

                 * * *

У нас на юге говорят «дитё»,

Так повелось по сёлам и станицам.

Дитё, оно родимое, своё,

Оно для счастья на земле родится.

 

– Неграмотно, – прервёт языковед,

Ревнитель правил, знающий и строгий.

Но я сказать решусь ему в ответ –

Есть что-то повесомей филологий.

 

Есть бабушкины тёплые глаза.

Есть мамины держащие ладони.

Есть в жёлтом поле лесополоса

И солнышко на синем небосклоне.

 

И всё это вошло в моё житьё,

В котором, если даже заблудился,

Припомнишь, что когда-то был дитё,

И ты для счастья на земле родился...

 

                     * * *

Нам от военных не уйти годин,

Отцов и дедов помнить нам до гроба...

Ребята, не играйте в «На Берлин!»,

Не превращайте подвиг во флешмобы!..

 

Тяжёлым и трагическим был путь

На запад до победного исхода.

Нам молча бы по-русски помянуть

Спасителей советского народа.

 

Участники сражений фронтовых

Воспитывали правильно и строго:

Поверьте, нас не звал никто из них

Вновь проходить кровавою дорогой.

 

Войною не бравировал никто,

Но повторяли, обжигая нервы,

Что жертвовали жизнями за то,

Чтоб с нами не случился сорок первый...

 

              День рождения

Я сердечного столько сегодня услышал,

Столько дружеских слов прочитал,

Что, едва не зазнавшись, высотную крышу

Чуть не занял под свой пьедестал...

 

Как спасибо сказать по-мужски, не заплакав,

Но не пряча растроганный вид? –

Ставить более трёх восклицательных знаков

Пунктуация мне не велит...