Жажда неутоленная

Я вообще с большим уважением отношусь к старшим. Но среди тех, кто старше меня, есть особая категория удивительных людей. Это те, кому сейчас под восемьдесят. Эти люди, в принципе, лишенные детства в нашем его понимании. Самые счастливые годы у них пришлись на время военного лихолетья, а юность — на послевоенную разруху. Но они сохранили такую жизненную силу, что, находясь рядом, заряжаешься какой-то необычайной энергией. Похоже, они, недобрав чего-то хорошего в детстве, пытаются наверстать упущенное не по их воле. Такое ощущение, что они всю жизнь испытывают дикую жажду жить, творить, быть нужным.

Нечто похожее мне пришлось испытать лишь однажды, когда судьба забросила меня на юг Африки. Там находится одна из самых древних (по некоторым данным, 80 миллионов лет) и самая страшная пустыня Намиб. Поскитавшись трое суток по каменистым осыпям, неоднократно разочаровавшись отсутствием воды в высохших руслах рек, как потом выяснилось, ни одна из них не добегает до Атлантического океана, теряясь в дюнах и барханах, многие из которых, поднимаясь ввысь на сотни метров, тянутся на сотни километров, мы спасались лишь утренней росой, которую вместе с туманами дарит в обилии всему живому Атлантика. И только добравшись до Оранжевой — едва ли не единственной реки, которая доходит до океана, - поняли, что такое утоление жажды. Рухнув в мутные воды, скрипя зубами о песок, который и дал название  Оранжевой, мы не пили — поглощали влагу, потом бросились в воду, барахтались в ней, плыли по течению, лежа на спине, воспользовавшись приливом, а он там один из самых высоких в мире (я видел останки кораблей в километре от океана, которые нашли свой покой в неспокойных волнах Берега Скелетов), выползли на берег и, сняв отмокшую от шкуры форму, снова бросались в воду. Жажду утолить было нельзя.

огда я общаюсь с Анной Пеховой, то почему то вспоминаю ту страшную ситуацию
неутолимой жажды, пережитой почти полвека назад. Мне кажется, что Анна Александровна никак не может утолить жажду жизни. Как и многие дети, чью жизнь исковеркала война, Аня, тогда еще Дудина, быстро повзрослела. Пока старшие в семье отправлялись по своим делам, она занималась хозяйством — убирала квартиру, обихаживала кормилицу Буренку, а потом, воспользовавшись нахлынувшей свободой (брат-то был в школе), хватала его коньки и, приторочив их к валенкам, неслась по льду замерзшей речки. А когда не удавалось найти «снегурки» брата, которые тот прятал от «мелкой», чтобы, не дай Бог, не сломала, становилась на лыжи и, положив в карман кусок хлеба, на весь день убегала в лес, благо, что он был рядом.

И кто тогда мог предположить, что детское увлечение лыжами и коньками, которыми занимались все без исключения девчонки и мальчишки Балахны, определит ее судьбу. Ведь Аня, чуть повзрослев, стала мечтать о бездонном голубом небе, по которому, прорываясь сквозь перистые облака, плывут самолеты. Она так хотела летать, или, в крайнем случае, строить самолеты. Но, чтобы поступить в авиастроительный институт, надо было хорошо учиться. И Аня училась на «отлично». А еще много читала. Читала все подряд - от Некрасова до Хемингуэя. Но больше всего любила Александра Грина. Он так чудесно рассказывал об алых парусах...

Но жизнь обернулась по-другому. И вместо авиастроительного института Аня поступила в профтех-училище, освоив специальность токаря. Но ее энергия явно выбивалась за рамки рабочей профессии. Как-то само собой случилось, что вокруг крохотной, хрупкой Анечки Дудиной сформировался боевой коллектив любителей «здорового образа жизни» - лыжников, легкоатлетов, конькобежцев. Да и сама Аня быстро вошла в число лучших спортсменов города. В общем, когда настало время выпуска из училища, будущего токаря направили не на завод, а в Ленинградский техникум физической культуры и спорта главного управления «Трудовых резервов». Там Аня нашла и свою профессию, и свою судьбу — Петра Пехова. Закружил ставропольский гимнаст голову волжанке и увез ее на Северный Кавказ.
Если сказать, что в Ставрополе молодых специалистов никто не ждал, значит, ничего не сказать. Молодая семья, которая вскоре увеличилась еще на одного человека, испытала все проблемы неустроенного советского быта — и безквартирье, и безработицу, и безденежье.

Неутолимая жажда жизни не позволяла молодой семье опускать руки. Кем только молодые специалисты ни работали, пока не устроились по профессии. Так в 1958 году в только что открывшемся ставропольском Доме физкультуры появилась новая… медсестра. Таковы были реалии жизни, что дипломированный физкультурный организатор был вынужден считаться медработником.

Профессионализм и энергия Анны Александровны были быстро замечены. И она рванула по служебной лестнице, не пропустив ни одной ступеньки от инструктора до заведующего отделом. Да не каким-то «проходным», а организационным, которым руководила полтора десятка лет.

Именно тогда Ставропольский край вошел в число лучших в Советском Союзе по организации физкультурно-спортивной работы. Сам Марат Грамов — один из самых лучших спортивных руководителей страны — приехал в Ставрополь, чтобы лично вручить награду тогдашнему первому секретарю крайкома КПСС Михаилу Горбачеву за лучшую постановку спортивной работы. А деятельность Анны Пеховой была отмечена медалью «За доблестный труд».

Без малого полвека работала Анна Александровна в главном спортивном ведомстве края,
став за это время и отличником физической культуры и спорта Российской Федерации, и судьей республиканской категории, и ветераном труда, получив медаль «За заслуги перед Ставропольским краем» и почетный знак «За заслуги в развитии физической культуры и спорта РФ».
Однако судьба не раз ее испытывала на прочность. У многих работников спортивной сферы Ставрополья еще на памяти позорное судилище, которое партаппарат края устроил над одним из самых талантливых спортивных руководителей Юрием Трофимовым. И тогда заместитель секретаря партийной организации крайспорткомитета Анна Пехова не позволила опуститься, как сейчас говорят, «ниже плинтуса». Коммунисты организации встали на защиту своего руководителя, что в те времена приравнивалось к открытому бунту. Трофимова от расправы коллектив не защитил, но, как говорят японцы, лицо сохранил. А Пехова получила выговор в личное дело. Но это то наказание, которым гордятся. К слову. За те четверть века, что мы знакомы, я неоднократно смог убедиться в стальном, несгибаемом стержне Анны Александровны. Когда она уверена в свой правоте, сломить ее, маленькую, внешне хрупкую, практически невозможно. Вот такая жажда жизни.
Когда пришел пенсионный возраст, Анна Александровна возглавила пресс-центр министерства физической культуры и спорта края. Во многом благодаря ей уже долгие годы существует конкурс спортивных журналистов.

Ну вроде бы все — пора на отдых. Но жажда деятельности не утолена. И Пехова возглавила краевой Совет ветеранов спорта. И не формально, а на деле. Вы бы видели, как сейчас проходят спартакиады ветеранов! И массово, и с выдумкой, и под музыку. Сложив месяц назад с себя полномочия руководителя ветеранского движения, Анна Александровна все равно не откатилась на обочину активной жизни. Жажда творчества ею так и не утолена...

Ваш юбилей — хорошая дата,
И не важно, сколько Вам лет.
Было Вам и 17 когда-то,
Но не стоит об этом жалеть.