Моя прабабушка водила машину по Ладоге
.Говорят, у войны - не женское лицо. Но многие из людей военного поколения с этим не согласятся.
В детстве я не раз слышал рассказы моей прабабушки Анны Петровны Дмитриченко о её боевой юности, о том, как она участвовала в операции по оказанию помощи блокадному Ленинграду. Рассказывала прабабушка так.
В их семье было шестеро детей. Нелегко пришлось матери ставить их на ноги, пережили немало; чего стоили хотя бы голодные дни тридцать третьего года! Однако семья была дружной. Поэтому, когда Аня закончила три класса, её отправили к старшему брату под Ленинград. Школ на финской границе тогда не было, и завершить образование не получилось. Сначала пришлось работать в столовой, а потом они со старшей сестрой Катей уехали строить гидростанцию. Аня работала маляром, а сестра - шофером. Водителей не хватало, и прабабушке предложили тоже выучиться на шофера. Там, на строительстве котлована, она и трудилась полтора года до начала войны.
Война началась, когда ей было 19 лет. Машины, на которых они работали, забрали для нужд фронта. Но все водители приходили, как и прежде, в гараж, ждали новостей. Однажды, придя на работу, бабушка увидела трёх человек в военной форме. Они сказали, что Ленинград в опасности и нужны добровольцы-водители.
Так прабабушка оказалась в армии. Из машин в гараже остались только пятитонные самосвалы. Их посадили в эти машины и увезли за 25 километров на грузовую станцию. Шел июль 1941 года – самое тяжелое время в Отечественной войне. На станции скопились составы с боеприпасами, ранеными. Машины загрузили боеприпасами и отправили к линии фронта. Путь был тяжелый. В городе Свирь бабушка последней перевела грузовую машину с прицепами через реку. После этого мост был взорван, она одна успела перебраться. За это ей вручили благодарственное письмо, подписанное самим Сталиным.
Потом фронтовая дорога привела ее к городу на Неве. 8 сентября 1941 года гитлеровцы захватили у истока Невы город Шлиссельбург, окружив Ленинград с суши. Началась блокада, город сразу оказался на голодном пайке. Для подвоза продовольствия и боеприпасов оставалась единственная коммуникация – по Ладожскому озеру. Доставка грузов осуществлялась на баржах и буксирах, пропускная способность была невелика. Каждый рейс по озеру был подвигом. Осенние шторма на Ладоге делали невозможным судоходство. Судов на Ладоге было крайне мало, и они не смогли помочь голодающему городу. Ждали морозов.
В ноябре, по приказанию ГКО СССР о доставке грузов через Ладожское озеро в блокадный Ленинград, начала действовать ледовая трасса, которую народ назвал «Дорогой жизни». Пропускная способность этого пути была невелика — сильные бураны и непрерывные бомбардировки немцев сильно осложняли перевозки. И в этих условиях работала дорога № 101 — «Дорога жизни». По хрупкому льду, на малой скорости, соблюдая интервалы, шла колонна машин. Лед был хрупкий, первые машины везли всего по два-три мешка, но все-таки несколько грузовиков ушло под лед. Позже к машинам стали прикреплять сани, что позволило увеличить количество груза. Немцы во что бы то ни стало стремились перерезать трассу. Их летчики расстреливали машины с бреющего полета, бомбами разбивали лед. Было трудно и страшно.
Анна Петровна перевозила в город продукты и боеприпасы, а оттуда — людей. Она вспоминает: надо было везти раненых солдат в госпиталь в Лодейное Поле. Загружали кузов ранеными бойцами в спешке. Их тела кидали, как придется, на холодный железный пол. И вот тронулись в путь: город казался серым, безжизненным, дома были разрушены, люди ходили с трудом - каким-то будто муравьиным шагом. Машины ехали колонной, а по обочинам горой лежали трупы. Их скидывали туда по сторонам, чтобы машины могли проехать. Если лед на озере трескался и машины тонули, их не вытаскивали - спасали только шофёра. Тяжело раненные воины, загруженные в бабушкину машину, узнав, что за рулём сидит женщина, просили: «Добей, сестричка, добей!». Надо было заставить себя не слышать этого, надо было стиснуть зубы и ехать. Чтобы не уснуть за рулём, приходилось сосать пуговицы от гимнастерки. И Аня вела машину. И пересекала ледяное пространство...
Моя прабабушка водила машину по Ладоге почти до конца апреля, пока не начал таять снег. Последний рейс она сделала тогда, когда лед на озере покрылся водой – порой на высоту в 30-40 сантиметров.
Такими были не все. В истории каждой войны есть темные и позорные страницы. На «Дороге жизни» тоже не обходилось без преступлений: бывало, что водители сворачивали с пути, расшивали мешки с продуктами, отсыпали немного и вновь зашивали. Но если факт кражи доказывали, то виновного ждали трибунал и расстрел. Это только то, что бабушка видела; но еще сослуживцы говорили, что в самом Ленинграде, в нечеловеческих условиях блокады, встречались случаи воровства, мародерства и даже - людоедства. И все-таки город выстоял. «Мы помогали ленинградцам, рискуя собой, не зря», - говорила бабушка.
Немцы хвастались, что захватят город уже к 9 августа 1941 года. 27 января 1944 года они были принуждены отступить — блокада длилась 871 день. Северная столица нашей Родины была спасена.
Но сама Великая Отечественная война продолжалась. Продолжала воевать и Дмитриченко Анна Петровна – моя прабабушка. Многое пришлось испытать ей на военных дорогах. С войны она вернулась с наградами: медалью «За боевые заслуги», орденом Отечественной войны. А еще на войне она оставила свое здоровье - у бабушки начала развиваться глухота.
Прошло много-много лет. Давние события теперь оживают только в ее воспоминаниях. Анна Петровна делится ими с нами. А мы пытаемся осознать их и сопереживать. Фронтовики уходят от нас — и вместе с ними уходит история. От нас зависит, чтобы она не ушла навсегда.
Кирилл Сердюков, ученик 7-го «В» класса лицея № 8 (12 лет)
(Учитель русского языка и литературы М. И. Абакарова).