Первый раз в пятый класс
Никита Пешков
Студенты-филологи, которые вот-вот получат дипломы, завершили педагогическую практику. За два месяца в школе они узнали, каково быть по ту сторону парты, чему можно научиться у детей за один урок и стоит ли возвращаться в школу работать.
Война в классе
Даша, которую я знаю пять лет учебы в университете на факультете филологии и журналистики, вдруг оказалась Дарьей Владимировной. Зайдя в класс, она оперативно навела относительный порядок, разняв мальчишку и девчонку: пятиклашки что-то не поделили и собирались развязать драку пеналами.
– Дарья Владимировна, он не виноват! – вступается за мальчишку кто-то из друзей, но Даша явноне намерена быть прокурором: звонок уже прозвенел и надо начинать урок литературы.
Не помню сейчас, какими мне представлялись уроки литературыв моем собственном пятом классе, но уверен, что после диктанта на русском это был спасительный отдых. То же самое, кажется, и у пятого «А». Поначалу говорить о «Белом пуделе» Куприна и беседовать о том, что такое добро, они не были настроены, но постепенно Даша берет верх. Со стороны кажется, что каждый урок – это война, а линия фронта лежит между первыми партами и доской. Учитель в этом противостоянии обязан победить, иначе в итоге проиграют дети.
Русская литература и Майкл Джексон
К уроку ученики готовили доклады о меценатах и людях, которые занимаются благотворительностью.
– Кто готов рассказать нам? – спрашивает Дарья Владимировна. Поднимается несколько рук. Кто-то просто ставит локоть на парту, кто-то аж тянется к потолку кончиками пальцев. Дарья Владимировна недолго выбирает, и к доске идет первая докладчица.
– Я расскажу про благотворительность Майкла Джексона. Известный певец совершал много добрых поступков, – начинает рассказывать ученица.
Неожиданно. Я, конечно, не предполагал, о ком будут рассказывать ученики, но удивился.
– Я думала, они расскажут о братьях Мамонтовых, например, – прошептала она мне. Учитель не ограничивал выбор личностей, о которых можно рассказывать, но она тоже была удивлена.
Кроме Майкла Джексона дети рассказали также о Жанне Фриске, Анджелине Джоли и президенте Линкольне. Все они – благотворители и меценаты.
Не знаю, кто узнал больше нового за урок – дети или мы с Дарьей Владимировной. Не столько о том, как Жанна Фриске начала помогать людям после тяжелой болезни, сколько о том, как пятиклассники смотрят на мир, где ищут идеалы и как их воспринимают. Братья Мамонтовы, о которых дети ещё, надеюсь, узнают в будущем, или Майкл Джексон – школьники учатся у них добру.
– Что такое добро? – спрашивает Дарья Владимировна.
– Это когда ты помогаешь маме, – тянет руку девочка из среднего ряда.
– Это когда ты помогаешь кому-то бесплатно! – говорит мальчик.
– Бесплатно, безвозмездно, – подсказывает Даша. – А, к слову, кто-нибудь знает, кто такие волонтеры?
– Это ставропольцы, которые говорят на нескольких языках и поехали на Олимпиаду! – уверенно чеканит ученица.
По ту сторону парты
Интересно, помнят ли педагоги со стажем свою практику? Насколько было тревожно в первый раз заходить в класс, как заинтересовать учеников, быть ли с ними строгим или нет?
– Для меня практика стала трудным испытанием. Тяжело, когда на плечи ложится такой груз ответственности. И, если честно, я до конца мало верила в то, что справлюсь, – признается Даша. – Я постоянно совершала ошибки. Иногда хотелось заплакать. Написанный конспект и реальная работа с детьми – вещи совершенно разные. Одна из самых больших проблем – установить взаимодействие с классом. Я не очень люблю незнакомых людей и тяжело нахожу с ними язык (особенно если эти люди – дети, которых я, откровенно говоря, побаиваюсь). Но все преодолимо. Кроме того, мне оказывали поддержку и делились опытом, за что я бесконечно благодарна учителям 25-й гимназии. Без их советов и наставлений я далеко бы не уехала.
У других студентов, закончивших практиковаться, разные впечатления от педагогического опыта:
– Сначала было страшно. Казалось, что дети ничего не поймут из того, что я им буду объяснять, но потом увидела, что они делают все правильно – значит, понимают. Мне было уютно в школе. Так было неожиданно и приятно, когда меня девочка обняла, – рассказывает Алиса. –А еще очень странно, когда ты говоришь им что-то сделать, и они это делают! Ну, в смысле, мы же еще сами учимся и слушаемся тех, кто старше, а тут слушаются тебя.
Некоторые студенты работали в школе ещё до практики, как, например, Диана:
– Работа в школе очень интересна. Самое сложное – заинтересовать и дать стимул, не используя при этом формулировки типа «это все нужно для ЕГЭ» или «пригодится на экзамене». Экзамен экзаменом, но нужно не забывать, что жизнь на нем не заканчивается. Нужно объяснять ученикам, как важны знания, которые ты им даешь, где и как он сможет их использовать.
– Труднее всего было принять, что я теперь учительница, – рассказала другая студентка, Ира. – С этой профессией связано очень много стереотипов, которые не хотелось примерять на себя. У многих есть некий образ идеальной учительницы, и если ты с ним несопоставима, уже нелегко. До того как пришла в школу, не один год проработала вожатой. Сложно было выстраивать границы с детьми – хотелось с ними болтать на самые разные темы, беситься и играть, а не грамматику разбирать.
Сколько из будущих выпускников – моих однокурсников – пойдет в школы работать учителями, я не знаю. Не все определились и не все хотят, так как последние двадцать лет профессия была не особенно популярной. Никто из молодых педагогов не может рассчитывать на зарплату, на которую они смогут обеспечивать себя сами, а время на заполнение тонны различных бумаг в современной школе чуть ли не превышает то, которое учитель проводит у доски. Это и многое другое делает сегодня профессию учителя, и так не простую, ещё более сложной.
И в то же время на практике студенты-филологи могли не слишком задумываться об этом и ощутить главное – то, ради чего многие идут работать в школу, несмотря на все трудности и препятствия: как дети и взрослые учатся вместе и друг у друга.