Мартин БУБЕР: «Только соучастие в бытии других живых существ обнаруживает смысл и основание собственного бытия»
Василий Скакун
Вот как интересен замысел жизни, заключающийся в том, что мы не можем жить обособленно от сообщества таких же людей, как и мы. Никто из нас не может себе даже представить, чтобы мы жили отдельно – не видя, не зная и не сотрудничая с окружающим тебя миром людей. И что интересно, что и все профессиональные навыки, которые мы приобретаем, они опять-таки только для того, чтобы затем делиться результатами своей деятельности с другими людьми.
Как говорил Антуан де Сент-Экзюпери: «Величие всякого ремесла, быть может, прежде всего в том и состоит, что оно объединяет людей: ибо ничего нет в мире драгоценнее уз, соединяющих человека с человеком».
Лично мне представляется, что жизнь в огромных городах не только принизила, но, пожалуй, даже уничтожила ту самую идею самых драгоценных уз, соединяющих человека с человеком. Чему, по всей вероятности, способствует и абсолютная экономическая независимость от окружающего мира. Все там, в этих больших городах, не просто чужие, а они просто безразличны мне, как и я им. И вот эта обособленность не может не развивать в человеке качества эгоистичной направленности: мой мир – это я, и чужие миры мне абсолютно безразличны.
Я помню свое сельское детство в селе Петровском, где население в те времена составляло порядка десяти тысяч человек. И хотя, естественно, люди не могли знать достаточно близко друг друга, но тогда там было незыблемое правило – со всеми здороваться. Послевоенное время – это, пожалуй, самый добротный отрезок в истории нашей страны. Во-первых, радость Победы, во-вторых, человечность ощущения того, что если у твоих соседей муж или сын не вернулись домой, то на всех вернувшихся была такая негласная обязанность – помогать этим семьям, даже было такое понятие, как «жить гуртом».
Кстати, а знаете ли вы, что в те тяжелейшие годы подъема страны из разрухи, это был период, скажем так, всеобщего здоровья, ибо эта взаимопомощь везде и во всем была объединяющим щитом сохранности здоровья. Сейчас это невозможно представить, чтобы вечерами соседи без всякого приглашения приходили к тем, у кого появилась эта диковинка под названием «телевизор». Все они по-доброму общались, смотрели фильмы, пили чай, а главное – делились благостными энергиями, которыми подпитывали всех вокруг и себя в том числе. Нам всем, селянам, тогда было не до философских пониманий того, что, встречаясь с кем-либо, люди обмениваются энергетическими потоками.
«У любого человека, встреченного нами на пути, обязательно есть для нас сообщение. Случайных встреч вообще не бывает. А вот сумеем ли мы получить и прочитать это сообщение, зависит только от нас. Если мы, поговорив с этим человеком, не заметим никакого сообщения, относящегося к нашим текущим задачам, это не значит, что его нет. Это значит только одно: мы по какой-то причине его не заметили» (Джеймс Редфилд, американский писатель). Ну а это может происходить только по одной причине – безразличия и бездушия к окружающему миру.
Так вот, та общая сельская жизнь «в натяг» сама и заставляла буквально чувствовать нужду соседа, потому как помощь ему была стопроцентной уверенностью в том, что он в любой твоей сложности, без твоего обращения, сам первым придет на помощь. В этом смысле это были «золотые» времена учтивости. «Если наша жизнь идет не по плану, это не имеет значения. Ни у кого в мире жизнь не идет по плану. Но если от нашей жизни нет ни малейшей пользы другим, то мы в беде.
Делать нашу жизнь источником счастья для других – в этом заключен ее смысл» (Геше Джампа Тинлей, представитель Далай Ламы в России).
Так вот что интересно, как все в те самые пятидесятые годы стремились выкарабкаться и подняться с колен всеобщей нужды и бедности. И вот он, парадокс жизни, как только начинали хоть чуточку бронзоветь материально, а все необходимое находилось под покровом одного слова – «дефицит», и когда кто-то, что-то и как-то ухитрялся доставать (слово «купить» отсутствовало), то это тут же вызывало некие отголоски зависти – будущего наступления эгоизма.
И вот теперь, когда мы все (в какой-то мере) можем жить в этих многоквартирных высотках, где толком не знаем соседей и где принцип жизни: моя хата с краю и я никого не знаю и знать не желаю, как сорняки на неухоженном поле вдруг полезли болезни. Больниц не хватает, в поликлиниках очереди, и само общество только и держится на материальных принципах: ты – мне, я – тебе.
И вот в этом новом мире нам надобно учиться жить по-новому, понимая, что материальность – это не основа ее, это некое приложение к той жизни, когда ты учишься быть полезным людям. Спроси себя – испытываю ли я радость, спокойствие и легкость от того, чем я сейчас занимаюсь и как живу? Если нет, знай, это эгоизм задавил смысл твоего бытия, смысл твоего присутствия на планете.
«Если мы испытываем к другим доброжелательное чувство локтя, это придает значение и смысл всему, чем мы занимаемся – тратим деньги, учимся, работаем, тренируемся, заботимся о своем здоровье. Если же этого чувства сопричастности с жизнями других людей в нашем сердце нет, жизнь становится пуста. Все траты, усилия, долгие часы на работе – все это лишается всякого смысла, а жизнь больше не приносит радости. Без человечности, без мысли о помощи другим наши сердца остаются безрадостными, и что бы мы ни делали, ничто не приносит удовлетворения. Неважно, насколько мы богаты с виду, если в сердце нет места состраданию, оно остается пустым, пустым изнутри» (по Лама Сопа Ринпоче).
http://shoyher.narod.ru/Portab_fajl/Buberm.html