Здравствуй, юность в сапогах...
Елена Павлова
В промежутках между первым и вторым чтениями в разных городах России прошли митинги, организованные комитетами солдатских матерей против отмены отсрочек, и одновременно – акции в защиту законопроекта. В Ставрополе не наблюдалось ни того, ни другого. Не потому, что это меньше нас волнует. Волнует-то как раз больше. Ставрополье в сравнении с другими субъектами Федерации ближе к конфликтогенным зонам – причем не только территориально. У нас больше служивших, воевавших, выезжавших в «горячие» командировки, ждущих возвращения родных оттуда. Много тех, кто послужил и в Советской, и в Российской армии, – то бишь имел возможность почувствовать разницу. И митинговать против отмены еще неотмененных отсрочек, по сути, означало просто спорить с правительством, Минобороны, выдвинувшим законопроект на рассмотрение депутатов с мотивировкой «Необходимость укрепления обороноспособности страны» (как будто в этой необходимости кто-то сомневается). Подписываться же под поддержкой новой законодательной инициативы знающие люди тоже не спешили. Просто эта самая инициатива в детальном ее рассмотрении рождает больше вопросов, чем ответов. В первую очередь – благодаря расхождению с широко озвученными нацпроектами, поставившими во главу угла качество образования и здравоохранения. Спору нет – для России это важно. Непонятно только – почему тогда из множества отсрочек под корень идут именно отсрочки для сельских врачей и учителей.
В селах их и так всегда не хватало. В конце 70-х советские зрители от души смеялись над героем фильма «Баламут», который на приемных экзаменах пытался с преподавательницей английского объясниться неким смешением пары немецких фраз и сибирского диалекта. Просто в его деревеньке детей месяц учила английскому молодая учительница, а после ее отъезда полгода позанимался с ребятишками немецким завхоз на уровне фраз «Хенде хох» и «Гутен морген», которые помнил с войны. На сем обучение закончилось. В кино все выглядит смешно, в жизни не очень. Вот местный пример: Юлия С. из Предгорного района рассказывает, что перевела сына на индивидуальное обучение и занимается с ним сама, поскольку школьные уроки ребенка только путают. О каких методиках и качестве образования может идти речь, когда историк в дополнение к собственной нагрузке ведет географию, а математик – химию. С учителями на селе ой какая напряженка – равно как и с врачами. Не знаю, увеличат ли радикально призывники из их числа обороноспособность страны, а вот качества образования в тех редких школах, которым посчастливилось привлечь на работу молодого учителя-мужчину, от того, что его из школы заберут, явно не прибавится. Прибавится только детей, изучающих иностранный язык с завхозами, а математику – с мамой-сельским счетоводом… Министр обороны Сергей Иванов говорит, что отмена отсрочек – мера антикоррупционная, поскольку выпускники вузов приносят липовые справки, а в села все равно не едут. В чем сложность организации контроля над этим процессом, глава оборонного ведомства не пояснил.
Слава богу, на образовательные отсрочки для студентов вузов Минобороны пока не покушается. А вот учащиеся сузов и техникумов в армию, похоже, призываться будут. На прошлой неделе я разговаривала с руководителем одного дорожного предприятия – совершенно на другие темы – знаете, какая там проблема самая острая? Нет, не финансирование, не отсутствие заказов. Не хватает квалифицированных рабочих. Оказывается, найти достойного асфальтоукладчика – проблема из проблем. Раньше, сетовал гендиректор, в крае хоть ПТУ были, где механизаторов готовили. Их долго и переучивать не надо было. ПТУ реорганизованы, говорил гендиректор, давно пора начинать подготовку специалистов для производства. Да, только вот если ее даже начнут, то парни постигать азы асфальтоукладки будут в два этапа – до армии и после. Ох, долго, похоже, гендиректору и нашим дорогам ждать ослабления напряженности в подборе молодых квалифицированных кадров. Равно как и другие гендиректора строительных, скажем, компаний, что работают еще над другой приоритетной госпрограммой «Доступное жилье».
Окончание на 3-й стр.
Начало на 1-й стр.
Подлежит отмене отсрочка и для особо одаренной молодежи, определенная в свое время не Законом о воинской службе, а непосредственно Указом президента. Теперь в России то ли талантов переизбыток, то ли невидимые силы противника прорвали фронт, и мобилизации подлежат даже категории, которые и в годы Великой Отечественной получали «бронь». Министр Иванов считает, что количество талантливых людей установлено совершенно субъективно с огромной долей коррупционной составляющей. Ну это понятно – куда же мы без коррупции. Борьба с ней – еще один приоритет государственной политики, к тому же очень удобное нынче понятие, беспроигрышное в спорах с оппонентами. Да, ну а как быть с теми, кто и вправду талантлив?
Этот вопрос возник не только у меня, но, например, и у преподавателя сольфеджио Елены С. Ее особенно задело пренебрежительное высказывание Сергея Иванова о том, что отсрочкой пользовались «даже талантливые балалаечники и артисты».
- А знает министр, - говорит Елена Игоревна, - что талантливый балалаечник – это нынче редкость, это штучная единица и народное достояние! Тут нет пафоса. Он хранитель родной культуры и истории. Если ребенок действительно талантлив, мы делаем все, чтобы он продолжил музыкальное образование. Редко кто из детей сразу идет в Гнесинку, в консерваторию – обычно сначала оканчивает музыкальное училище. Уже на этом этапе его могут призвать. Где гарантия, что часть, в которую он попадет, определит его в оркестр? И будет ли оркестр в этой части?.. Если нет – мальчик растренируется, утратит чувство инструмента, гибкость пальцев. Нужны ведь многочасовые ежедневные занятия. Какая потом консерватория, какая музыкальная карьера? А я скажу, что будет, – таланты станут просто уезжать из страны. Они ведь, кто в конкурсах участвует, предложения получают со школьной скамьи. Подумают и примут…
Что касается военкоматов, то и их представители ситуацию с отсрочками комментировать отказываются. Даже если и делятся размышлениями по поводу, то желают остаться неназванными. Традиционный ответ под запись:
- Пока мы ведем призывную кампанию на основании действующего закона о воинской обязанности. Все, что касается обсуждаемых отсрочек, для нас приравнивается к слухам. Выйдет новый закон – будем призывать по новому закону.
С 2008 года по новому закону будут призывать и детей пенсионеров, право на отсрочку единственный сын будет иметь только в случае предоставления справки о том, что престарелые родители требуют постоянного ухода. Станут в ряды защитников Отечества и молодые отцы, которые пока пользуются отсрочкой от призыва до достижения ребенком трехлетнего возраста. Не прошло даже альтернативное предложение об одногодичной отсрочке. На период службы мужей государство собирается выплачивать беременным женам 4 тысячи рублей в месяц, по рождении ребенка – 6 тысяч в месяц. По поводу господдержки семей будущих новобранцев особо меткими высказываниями отличились как министр обороны Иванов, предположивший, что жены еще будут просить подержать мужей в армии подольше, так и министр труда и социальной защиты Зурабов, который и вовсе заявил, что ликвидация этой отсрочки повысит в стране рождаемость. Надо полагать, это у них юмор такой. Казарменный..
Выводы из этих высказываний сделать можно, но только в качестве личностных характеристик авторов изречений. И никак невозможно понять, зачем все это было надо.
Нет, понятно, что все делается для нашего блага – год наши дети будут служить вместо двух.
Спрашиваю недавно уволившегося офицера:
- Можно из срочника за год настоящего солдата воспитать?
- Можно, - отвечает он. – Если тот не дебил. И если считать после учебки. Учебка – полгода. Так что только после полутора лет службы солдат своему назначению худо-бедно соответствует. И до дембеля приходится многое дорабатывать. А через год службы никакой обороноспособности он не обеспечит.
Сергей Иванов срочную сам не служил, но чтоб он этого не знал – вряд ли. Подтвердит слова отставного майора, двадцать лет служившего в российских гарнизонах, практически каждый офицер.
Тогда возникает следующий вопрос – а зачем мы идем на количество, забывая о качестве? У нас идет активное формирование новых воинских частей? Нет. Скорее, наоборот, – потихоньку продолжается расформирование старых. Ряд оставшихся переходят на контракт. Две трети Вооруженных сил России должны составить контрактники (сейчас их намного меньше трети). Должно это произойти к тому самому 2008 году, когда в состав Вооруженных сил вольется удвоенное число призывников. Куда они все пойдут? Зачем нужно будоражить отменой самых болевых социальных отсрочек и без того взбудораженное население? Вместо ответов на эти вопросы, скорее всего, прозвучат обвинения в отсутствии патриотизма. О патриотизме в свете изменений, внесенных в закон об отсрочках, тоже стоит поговорить. В следующем материале.