Сегодня исполняется 225 лет со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина.
Ежегодно 6 июня в нашей стране празднуют Пушкинский день и День русского языка. И такое сочетание отнюдь не случайно, ведь великого поэта и писателя заслуженно считают основоположником современного литературного русского языка. Талант Александра Пушкина поистине безграничен, и каждый раз при соприкосновении с богатым наследием гения он открывается своими новыми гранями.
Для Ставрополя имя Пушкина весьма значимо. Здесь он останавливался в 1820 году по пути на Горячие Воды и обратно, а также в 1829-м, следуя за русской армией, освобождавшей народы Закавказья от турок. С этими поездками связано немало вышедших из-под его пера произведений в стихах и прозе. Автор материала, отдавая дань великому Александру Сергеевичу, хотел бы остановиться на одном очень важном и интересном этапе его творчества, связанном с бунтом Емельяна Пугачева, который в советской историографии громко называли Крестьянской войной.
Гражданская война в XVIII веке
На данную тему Пушкин написал два произведения: документальную «Историю Пугачевского бунта» и художественную повесть «Капитанская дочка». Наш город те события не затронули, так как его еще фактически не существовало – Ставрополь был основан в качестве крепости Азово-Моздокской оборонительной линии только через два года после подавления беспорядков.
А вот для Российской империи в целом Пугачевский бунт стал потрясением глобального масштаба. В период от полутора до двух лет на огромной территории государства – от Западной Сибири до Центральной России, включая Урал, Поволжье, Прикамье, Башкирию, Оренбуржье и другие губернии, – происходили не просто беспорядки. Власть там была захвачена разномастным войском, возглавляемым самозванцем Емельяном Пугачевым и его, как он их назвал, «енералами». Предводитель мятежа был донским казаком, объявившим себя чудом выжившим императором Петром III. Если отталкиваться от оценки событий мятежа рядом современных историков, то это была самая настоящая гражданская война, причем невиданных до тех пор в Российской империи масштабов.
«История Пугачевского бунта»
Когда Александр Пушкин начал с позволения императора Николая I свое исследование, со времени подавления бунта не минуло и шести десятков лет. Тогда можно было разыскать очевидцев и даже участников тех событий. Поэт посетил места, где реально проходили связанные с Пугачевым сражения, штурмы, героические поступки и бесчеловечные преступления. В том числе побывал в Нижегородской губернии, Казани, Оренбурге, Симбирске, Уральске и других населенных пунктах. В Васильсурске он записал рассказ о казни командира местной инвалидной команды майора Юрлова, впоследствии полностью вошедший в «Историю Пугачевского бунта». Профессор Казанского университета Карл Фукс поведал исследователю легенду о помиловании самозванцем некоего пастора, который в свое время подал ему милостыню. Позже этот сюжет был творчески обыгран писателем в «Капитанской дочке», став известной всем историей с заячьим тулупчиком.
Надо сказать, что бунт Пугачева был тогда еще свеж в народной памяти. А внутренним и внешним фонами, толкавшими Пушкина к глубокому исследованию причин и последствий тех событий, были Польское восстание 1830-31 годов, холерные бунты, брожение в военных поселениях и революционная волна, прошедшая в Европе. Именно поэтому Александр Сергеевич и стремился понять тайные «пружины» волнений, случившихся в России в 1773-1775 годы, которые едва не поставили внешне благополучную державу Екатерины II на грань смуты и распада.
Стоит напомнить, что императрица приходилась царствующему тогда Николаю I бабушкой, и именно он стал первым цензором документального труда Александра Сергеевича. На рукописи он сделал ряд замечаний, правда, в основном стилистического характера. Императору не понравились те места, где Пушкин сочувствовал восставшим, а также излишняя поэтичность в изложении фактов. Кроме того, император решил переименовать книгу из «Истории Пугачева» в «Историю Пугачевского бунта». В целом же все эти изменения не затронули основной линии исторического труда, ставшего первым серьезным исследованием относительно недавних грозных событий.
Сам Александр Пушкин считал, что его труд не мог считаться полным без ознакомления с секретными на момент создания книги документами следствия и суда по делам бунта. Писатель справедливо отметил:
«Будущий историк, коему позволено распечатать дело о Пугачеве, легко исправит и дополнит мой труд». Так оно и случилось.
«Капитанская дочка»
Повесть «Капитанская дочка» увидела свет в 1836 году, став художественным воплощением исторических исследований Пушкина. Произведение имело огромный успех сразу же после выхода из печати и до сих пор входит в обязательную школьную программу. По моему личному убеждению, восьмиклассникам непросто разобраться в перипетиях неоднозначных исторических событий XVIII века, как и в непростых вопросах взаимодействия долга и чести, закона, власти и милосердия. К слову, у меня в школьные годы, может, это как-то и получилось, но сильного впечатления «Капитанская дочка» тогда, насколько я помню, не произвела. Наверное, просто в том возрасте я для нее еще не созрел.
Повесть, которую некоторые литературоведы считают романом, безусловно, стала естественным и логическим продолжением исследовательской работы автора по истории Пугачевского бунта. Многие герои произведения имели прототипов в реальной жизни. Правда, их биографии автор сильно творчески переосмыслил, меняя порой белые краски на черные и наоборот, а также совмещая какие-то судьбы или разделяя одну на несколько. В частности, в образе Гринева проступают некоторые черты жившего в эпоху бунта капитана Барбашина, который также был пленен Пугачевым, но в отличие от пушкинского героя пошел служить к мятежнику и остался верен ему до самого конца. Да и сам Гринев имел реального однофамильца с похожей судьбой, а Барбашин, скорее всего, в большей степени стал прототипом главного антигероя повести - Швабрина.
Поразительные слова, вложенные Пушкиным в уста Гринева, предельно точно характеризуют ужас того смутного времени:
«Не стану описывать нашего похода и окончания войны. Скажу коротко, что бедствие доходило до крайности. Мы проходили через селения, разоренные бунтовщиками, и поневоле отбирали у бедных жителей то, что успели они спасти. Правление было повсюду прекращено, помещики укрывались по лесам. Шайки разбойников злодействовали повсюду, начальники отдельных отрядов самовластно наказывали и миловали, состояние всего обширного края, где свирепствовал пожар, было ужасно... Не приведи бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!»
Проделанная Александром Сергеевичем Пушкиным огромная исследовательская работа, помноженная на его великий талант, привела к созданию очень серьезного документального труда и блестящего художественного произведения, дополняющих друг друга и проливающих свет на темные и мало тогда изученные страницы российской истории.
Отражение в искусстве
«Капитанская дочка» неоднократно экранизировалась не только в нашей стране, но и за рубежом – несколько раз в Италии, а также во Франции совместно с Чехословакией и в Югославии. По мотивам произведения поставлено даже несколько опер и один балет, но это уже несколько выше моего личного понимания.
Среди всех кинофильмов на первое место я с большим отрывом ставлю, без преувеличения, шедевр Александра Прошкина «Русский бунт», снятый в 1999 году. Режиссер-постановщик настолько четко уловил атмосферу эпохи, глубоко погрузился в нее, что для меня фильм стал неотделим от пушкинской повести.
Блестящая работа актеров – Владимира Машкова (Пугачев), Сергея Маковецкого (Швабрин), Юрия Беляева (комендант Миронов), Александра Ильина (Хлопуша) – и всех без исключения остальных, в том числе и исполнивших эпизодические роли, сделала фильм как будто реальным документом ушедшей эпохи и в очередной раз подчеркнула гениальность великого Пушкина. Самой же главной находкой режиссера Александра Прошкина считаю приглашение на роли Петра Гринева и Маши Мироновой молодых польских актеров Матеуша Дамецкого и Каролины Грушки. Они сыграли блистательно, а их малоизвестный в нашей стране и очень аристократический облик предал полотну еще больше достоверности.
Считаю, что этот фильм достоин быть включенным в обязательную школьную программу наряду с изучением «Капитанской дочки». Думаю, что он поможет восьмиклассникам в поиске ответов на возникающие при ознакомлении с повестью непростые вопросы.
Историй Пугачевского бунта – документальных и художественных – достаточно много, с разной степенью успеха ею занимались в советское и более позднее время. Тут нельзя не вспомнить поэму Сергея Есенина, а лично мне ближе роман Алексея Иванова «Золото бунта» про постпугачевскую эпоху на Урале и его же историческое исследование «Увидеть русский бунт». Но первым, кто открыл эту тему широкому кругу читателей, безусловно, был Александр Сергеевич Пушкин.
