11 ноября отмечался День написания бумажных писем. Праздник малоизвестный, ностальгический и милый. Вызывает теплые воспоминания.
Люди по-прежнему пишут друг другу
Помните, как ждали, как радовались люди каждой весточке от родных и друзей, как улыбались, читая их. И казалось, что обычный разлинованный лист бумаги из школьной тетрадки, исписанный знакомым почерком, согревает теплом.
Сейчас, в эпоху стремительного развития цифровых технологий, кажется, что короткие душевные поздравления на открытках, трепетные строки в бумажных конвертах ушли в прошлое, стали историей. Ан нет. Данные Почты России говорят о том, что люди не перестали писать друг другу. Например, жители Ставропольского края с начала года отправили в разные уголки нашей страны более 4 миллионов 300 тысяч писем. Жители КЧР – свыше полутора миллионов, жители Чечни – больше миллиона. Всего из СКФО было отправлено более 8 миллионов 600 тысяч писем.
«Летя в пыли «почтовых»
И поскольку традиция написания бумажных писем в нашем Отечестве жива, давайте ненадолго оглянемся в прошлое. Обратимся в XVII век, когда царь Алексей Михайлович поручил боярину Посольского приказа дипломату Афанасию Ордин-Нащокину «наладить доставку вестей из Европы». Что и было выполнено. А уж «почтовые тракты» со всей их дорожной инфраструктурой стали одним из главных логистических направлений России.
В 1845 году появились так называемые «штемпельные куверты», имеющие на лицевой стороне штемпель – прообраз будущей почтовой марки. В Санкт-Петербурге использовался синий штемпель, в Москве – красный. До поры до времени они могли стоять в любой части «фасада» конверта, потом все-таки приняли правило о нахождении штемпеля справа.
А вот места для указания адресата требовалось много. Нумерации домов-то не было. Так что отправителю прямо на конверте приходилось подробно расписывать, как найти получателя. Выглядело это примерно так:
«Отдати сию грамотку на Москве на Новгородском подворье Сафеского дому стряпчему Богдану Неелову, а ему пожаловать отдать, не задержав и не по рукам, Федоту Тихановичу»...
Иногда переписка между известными людьми, опубликованная после их смерти, сама по себе становилась произведением искусства, как это было с письмами Ивана Тургенева к Полине Виардо.
По письмам можно изучать историю страны
...Именно так. Особенно – по тем письмам, которые написаны в лихие годины. Потому что страна – это люди. И это они выносят на своих плечах тяготы войны на фронте и в тылу. Это они идут в бой за Родину, они выигрывают войны. Почти в каждой семье хранится такая вот реликвия – письма с фронта. По детству я помню, как разглядывала такие «треугольники» и сложенные вдвое зеленоватые листки с напечатанными наверху словами Суворова «Русские прусских всегда бивали». На них мой дед, капитан-артиллерист, выводил чернилами или химическим карандашом строки, полные любви, тревоги и заботы о жене, моей бабушке и маленьком сыне (моем отце). В детстве я все искала в этих письмах хоть одно описание боя, героических подвигов. Их не было в дедовых письмах – да и о себе самом дед, которому было всего 37, сообщал предельно коротко: «Жив, здоров, не ранен». Все в письме – только о жене Дине и о сыне Толике. Он за них воевал, за них сложил голову под Кенигсбергом. А в последней открытке, на которой были изображены цветущая ветка яблони и подкова, он обращался к сыну с просьбой, которая потом воспринималась как завещание: «Сынок. Вырасти хорошим человеком!» Дед погиб через неделю после того, как отправил эту открытку. Семья получила ее уже после «похоронки»... Так случилось, что и моему деду Василию Никаноровичу Павлову и моему отцу Анатолию Васильевичу на земле был отмерен одинаковый и, к сожалению, короткий срок – 38 лет. Папиным ровесникам сейчас уже 83, но те, которые живы, до сих пор вспоминают его добрым словом... Значит, выполнил мой отец завещание своего отца из той последней открытки «с подковой». Вот такая у нас семейная история в письмах.
И это касается не только времен Великой Отечественной.
Пусть его мечты исполнятся за меня
А отдельные страницы Афганской войны можно изучать по письмам нашего земляка 19-летнего выпускника Ставропольского медучилища Павла Буравцева. Его письма, адресованные любимой девушке Гале, как лирическая поэма. Они даже отдельной книгой издавались.
22 ноября исполнится 40 лет со дня подвига пограничников Панфиловской заставы в ущелье Гиндукуш. И об этом будет отдельный материал. А в День написания бумажных писем я просто приведу здесь отрывок из предпоследнего письма Павла Буравцева, имя которого теперь носит одна из улиц его родного города Ставрополя.
«Здравствуйте, мои дорогие, – писал парень родителям. – Сижу сейчас в окопе, вырытым мною лично. Сижу и чего-то жду. Хотел написать вам письмо на каске, но передумал – пишу на коленях. Сейчас дует небольшой ветер, и пыль летит в глаза. Приходится щуриться, останавливаться. Спим мы в окопах или рядом с ними. Нам выдали спальные мешки, очень теплые и удобные. В них можно спать вдвоем. Мы так и делаем с моим другом автоматом АКС. Едим неплохо, только маловато. На скудном огоньке готовим чай в «цинке» (банке из-под патронов). Для нашей местности чай получается даже добротный... А как поживаете вы, все ли нормально? Меня особенно беспокоит здоровье бабушки! Также забыл вам написать, на каске, которую я прислал в подарок, пускай папа подтянет подкладку с помощью шнуров по детской головке. А потом отправьте или передайте ее Митьке. Ведь у него скоро день рождения (18 ноября). Это будет ему подарок от меня и, наверное, самый большой. Я, когда был пацаном, сам мечтал о такой каске. Пусть его мечты исполнятся за меня...
До свидания, мои дорогие, все хорошо и хорошо кончится.
Ваш солдат Пашка».
Тепло родного дома и вторая защита
...В нынешнюю войну письма с фронта летят не бумажные – военные посылают нам весточки через аудио- и видеообращения в мессенджерах... А вот на фронт идут тысячи, миллионы бумажных писем. Дети пишут нашим защитникам из разных уголков страны, посылают свои рисунки. Сколько их всего отправлено на фронт – ни одной статистике не подвластно. Да и не нужны здесь подсчеты, дело ведь не в количестве, а в том, что эти письма для солдат – как живая ниточка, которая соединяет сразу со всем, что дорого каждому нормальному человеку – с домом, с семьей, с Родиной.
Один парень Михаил Суханов, в прошлом году комиссованный по ранению, отвечая на вопрос, что для военных значат эти детские письма, ответил коротко, но очень емко.
– Я много раз видел, как ребята такие письма, сложенные вчетверо, кладут в нагрудный карман слева. Они их носят у сердца под бронежилетом. Как вторую защиту...
