28 мая – День пограничника. Он всегда наполнен особым настроением и колоритом.
И дело не только в том, что зеленых фуражек 28 мая в городе так много, словно Ставрополь по-прежнему является столицей Северо-Кавказского особого Краснознаменного пограничного округа... Фуражки и значки «Отличник погранслужбы» на гражданской одежде – это не ради того, чтобы покрасоваться. Это внутренняя потребность – сродни той, что побуждает нас крепить на пиджаки георгиевские ленточки в День Победы. Отслужив положенный срок, пограничник увольняется в запас, но граница остается с ним на всю жизнь. И свою гражданскую жизнь человек уже строит по ее канонам – и в отношении к людям, и в отношении к делу...
Заслуженно лучшие
Ставропольское региональное отделение Российского совета ветеранов пограничной службы среди ветеранских организаций страны по праву считается одним из лучших. В международном конкурсе первое место занимало...
И совершенно заслуженно. За семь лет существования организации развернута огромная работа, в которой задействовано большинство из пяти тысяч проживающих на Ставрополье пограничников запаса, которые, как в очередной раз подтверждает жизнь, бывшими не бывают.
Председатель регионального отделения генерал-майор в отставке Павел Соловьев показывает на большую карту, которая занимает в кабинете чуть не полстены. «Прямо как в штабе», – улыбаюсь я...
Ставропольский край на этой карте – весь в флажках и звездах. Так обозначаются районные и городские организации ветеранов погранслужбы (их 29) и ячейки в маленьких хуторах и селах (их 54). Сами ветераны называют их пограничными заставами...
И правильно, что так называют, ведь точно так же, как много лет назад во время своей срочной или офицерской службы, охраняя от ворога границы родной земли, сейчас ветераны-пограничники защищают от посягательств ее славное прошлое и будущее. Посмотрите на фото, сделанные в разных уголках нашего края. Обратите внимание, как горят глаза этих детей, когда они рапортуют ветеранам, принимают от них знамя... Эти мальчишки и девчонки начинают постигать азы пограничной службы, ее героическую историю в буквальном смысле с детского сада. А продолжают – уже в школе. В 13 образовательных учреждениях края работает 24 класса пограничной направленности. Но главное – это не численность и статистика. Главное, что все делается от души. Вот поэтому и блестят глаза у ребятишек, поэтому они так стараются и так гордятся своей новенькой парадной формой и высоким званием ученика класса пограничной направленности. Детей ведь не обманешь... Они либо верят абсолютно, либо не верят совсем... Пограничникам верят.
Родом из детства
Генерал-майор Соловьев считает работу с детьми одной из главных в деятельности ветеранской организации. Ведь все мы родом из детства. Оттуда любовь к Родине начинается.
Сам Павел Васильевич родился и вырос в деревне Ефаниха Ветлужского района Горьковской области. Он из первого послевоенного поколения, которое не видело войны, но все равно словно было ранено ею. В каждой избе смотрели со стен фотографии погибших солдат, бережно хранились «солдатские треугольнички» – письма с фронта… Вот и в бабулиной комнате тоже была фотография деда, который с войны не вернулся. Семья даже не знала, где именно он погиб и когда. Только много лет спустя Павел Васильевич узнал, что дед погиб в 1942-м подо Ржевом... «Под городом Ржевом от крови трава порыжела»...
Скромно тогда люди жили на селе, тяжко работали, а вот душами не зачерствели. И о детишках думали, заботились. Павел Васильевич до сих пор с благодарностью вспоминает, какой турник и футбольное поле были оборудованы для ребятишек рядом с его деревенской школой, какой замечательный был у него учитель физкультуры. Это важно было для мальчишки, который с детства мечтал стать военным.
И не беда, что у 17-летнего Паши Соловьева, приехавшего поступать в Рязанское военное автомобильное училище, не было никакой спортивной обуви. Так что «бег на время» сдавать пришлось в носках… Мелкие камешки впивались в ступни, но парень этого не чувствовал. К финишу он пришел вторым, оставив позади сорок восемь человек…
– Ты точно поступишь, – сказал тогда Павлу кто-то из товарищей. И не ошибся.
Учился Павел Соловьев вполне успешно. Готов был служить там, куда Родина пошлет. А на пятом курсе появились в училище «покупатели» из КГБ СССР.
– Кто хочет служить в пограничных войсках? – был задан вопрос перед строем.
Первым вызвался курсант Соловьев. Хотя на ту пору он даже не представлял, что такое служба на границе.
От Дальнего Востока до Кавказа
Дальневосточный округ – Академия в Санкт-Петербурге – Забайкальский пограничный округ и с 1996 года – Северо-Кавказский, самый в ту пору «танкоопасный» – уже в должности заместителя начальника управления.
И вот в этой должности генерал Соловьев принимает участие в операции, о которой не материалы – книги бы и сценарии писать нужно, фильмы снимать. Как о переходе Суворова через Альпы. Марш пограничной колонны из Нальчика в Итум-Кале в феврале 2000 года был тоже за гранью возможностей человеческих. И тем не менее он свершился.
А предшествовала ему столь же уникальная по дерзости и точности исполнения пограничная операция «Аргун». Я надеюсь, что когда-нибудь об этом все-таки напишут книги и снимут фильмы. Потому что в те дни судьба России решалась на Кавказе. А от русских солдат, от пограничников, в который раз в российской истории требовалось совершить невозможное. И они это совершили.
С началом второй чеченской кампании заигрывания власти с полевыми командирами закончились. Встала одна из главных и судьбоносных задач – закрыть чеченский участок Государственной границы с Грузией.
До этого он был открыт полностью. В Панкисском ущелье, на территории, подконтрольной Грузии, действовали лагеря по подготовке боевиков. Туда на лечение и переформирование уходили банды, потрепанные в боях с федеральными войсками. Оттуда на российскую территорию перебрасывались свежие силы – небольшими группами и целыми отрядами. Переправлялись эмиссары и наемники, оружие и техника…
20 декабря 1999 года на заранее определенные высоты с вертолетов был высажен пограничный десант. Так начиналась история Аргунского погранотряда. Надо сказать, что такой отчаянной дерзости от пограничников враги – внешние и внутренние – явно не ожидали. Побросали все, что можно бросить, и дали деру...
В качестве трофеев пограничникам досталась не только боевая, но даже строительная техника с американской маркировкой.
Наши американские «партнеры – не партнеры», в полном соответствии со своими национально-коммерческими интересами, делали вложения в «капитальное и дорожное строительство». Из Панкисского ущелья в Чечню прокладывали дорогу – стратегически важный объект для полномасштабной поддержки «повстанцев». Бандитов и головорезов они именовали именно так.
Операция «Аргун» эти далеко идущие планы нарушила. Пограничникам удалось закрепиться на заданных высотах, на местах будущих пограничных застав. Но для полноценного обустройства и нормального несения службы в боевых условиях новому отряду нужно было практически все: вооружение, техника, связь и прочее, прочее, прочее.
16 дней длиною в вечность
10 февраля 1999 года из Нальчика выдвинулась колонна – сто единиц техники, четыреста человек личного состава. Вел ее заместитель командующего округа по вооружению генерал-майор Соловьев.
Марш Нальчик – Назрань – Грозный – Первомайское – Ведено – перевал Харами – Ботлих – Итум-Кале продолжался шестнадцать суток. И каждый день – с интервалом в несколько часов – по рации поступали предупреждения о возможном нападении на колонну.
Напряжение и концентрация сил были предельными. Останавливаясь на ночлег, пограничники занимали круговую оборону. Менялись. Люди спали на броне – в районе силового блока, откуда шло хоть какое-то тепло… Но Соловьев все равно беспокоился: как бы не замерзли бойцы. Среди ночи обходил свой бронековчег, прислушивался, трогал за валенки: шевельнется – значит все нормально.
Бойцы поначалу вскидывались, а потом привыкли, в полудреме отвечали:
– Все нормально, товарищ генерал.
Он переживал за этих пацанов, как за своих сыновей, но вынужденно был с ними строг.
Под угрозой ареста запрещал офицерам кормить бойцов в обеденное время. Только утром и вечером. Чтобы не размаривало за рулем. Дорога-то: слева – скала, справа – пропасть. На долю секунды кто-то отключится, и все…
К местному населению отношение у бойцов было, мягко говоря, настороженное. Да и каким ему быть, если, следуя, например, по одному длинному селу протяженностью 18 километров, они видели, как не по-детски зыркают на колонну пацаны среднего школьного возраста, у некоторых были автоматы.
Бывали, однако, и другие примеры. Колонна стала на ночлег в каком-то населенном пункте. Это был даже не аул, а пара убогих домишек, обнесенных заборчиком, сколоченным из корявых сучьев. Такие только в старых фильмах увидеть можно. Выставив посты, Соловьев поручил одному офицеру за тем самым забором приглядывать. Чтоб невзначай не разобрали его бойцы на дровишки для костра. А ранним утром его разбудил один из караульных. Из-за его спины выглядывала какая-то женщина.
– Товарищ генерал! Тут вот – хозяйка дома.
Хозяйка, как выяснилось, заварила для солдат горячего чаю. В благодарность, что забор не спалили. Оказалось, ее муж ночью отправил сыновей тот самый забор охранять. Мальчишки вернулись и с удивлением рассказали, что русские его и сами охраняют. Горячий чай – это была благодарность…
Чем дальше в горы, тем меньше попадалось на пути населенных пунктов. А если попадались, местные недоверчиво качали головами и цокали языком:
– Как вы там на БТРе поедете? – бросали они многозначительный взгляд в сторону осыпающейся дороги. – Мы там даже на мотоцикле не ездим.
Те дороги, конечно, надо было видеть – словами этого не передать. Отдельные участки, казалось, рассыпаются под колесами. Многотонные машины «жались» к отвесным скалам. И вот так, прижимаясь к скале, водитель 125-й «вскочил на бугор», и тяжелая машина опрокинулась набок – прямо на колею.
Колонна стала. Пограничники заняли круговую оборону.
125-я – это радиостанция, которая для пограничников была на вес золота. Причем – в прямом смысле. Спасали ее всем миром. Кувалдой забили в скалу лом, поставили шкив, протянули через него трос и стали поднимать, осторожно – фиксируя тяжелую машину через небольшие отрезки подъема. Наконец она стала на колеса… Колонна пошла.
Сохранились хроникальные кадры этого большого пути. Один из офицеров снимал на камеру. Можно сказать, что одолевшие этот переход совершили невозможное.
На некоторых участках горного серпантина многим большегрузам просто не хватало места, чтобы совершить поворот. Они его миновали, сдавая назад, постепенно вписываясь в поворот, и дальше так и следовали задним ходом – до нового поворота, где действие производилось с точностью до наоборот.
Надо сказать, что самый сложный отрезок пути – перевал Харами – колонна преодолевала вечером и ночью. Конечно, генерал Соловьев рисковал, отдавая такой приказ. Но оказался прав. Небольшой снег, который заставил его принять это решение, превратился в снегопад и в короткое время завалил перевал. Утром колонна уже бы не смогла штурмовать Харами.
Хорошая у нас молодежь
Конечно, люди были измотаны. Тем дороже то, что никто не сошел «с дистанции». Из четырехсот человек личного состава десять молодых пацанов были приболевшими. Их Соловьев хотел оставить в Ботлихе. Они уговорили его этого не делать.
Сейчас Павел Васильевич с улыбкой вспоминает эту картину. По снегу к нему бежал офицер – начальник отделения, а следом за ним, как жены Абдулы в «Белом солнце пустыни», гуськом семенили все десять «ослабевших».
– Товарищ генерал! Не оставляйте нас здесь! – загомонили бойцы совсем не по Уставу. – Что же – все пойдут дальше, а мы останемся?! Нам перед товарищами стыдно будет!
– Нашу молодежь часто ругают, – говорит Павел Соловьев. – Мол, себе на уме она… Свои интересы у нынешних молодых превыше всего. Я, когда такое слышу, этот случай вспоминаю…
Много раз было, что Павла Васильевича на улице приветствовали совсем незнакомые люди: «Здравия желаю, товарищ генерал»… И, видя вопросительный взгляд, поясняли: «Я с Вами в колонне шел»…
Понятно, что четыре сотни бойцов командир не помнит в лицо. Да и повзрослели все за четверть века… А вот бойцы его узнают и еще через 20 лет. Потому что в той колонне генерал Соловьев был одним из них, связанных одной задачей и одной судьбой на время этого сложного шестнадцатидневного марша.
Вообще-то, генерал-майор Павел Соловьев никогда не сетовал на молодых – ни четверть века назад, ни сейчас. Он много раз за прожитые годы убеждался, что молодежь у нас замечательная. Так было, есть и так будет. Тем ребятам, которые сегодня растут, только вектор правильный надо подсказать.
Да, нынешние ребятишки, конечно, более «продвинутые» в плане гаджетов и технологий, чем старшее поколение, может быть, более избалованные родителями... А в остальном они точно такие же, какими были мы когда-то: пытливые, доверчивые, с распахнутыми глазенками и сердцами. И Родину они свою любят, и гордиться ею рады, и защищать ее готовы – в будущем.
И совсем еще молодые родители вот этих ребятишек на снимках, которые уже в детском саду знакомятся с азами строевой подготовки, узнают, что такое застава, пограничный дозор, контрольно-следовая полоса и много еще чего интересного о пограничной службе, они же полностью своих детей поддерживают. Парадную форму им пошили, на показательные выступления в Ставрополь на столетие округа сами их привезли (какая-то заминка там вышла с автобусом – родители на своих машинах детей доставили, не могли лишить ребятишек радости участвовать в празднике). Но в результате детишки всем взрослым праздник подарили – у стелы пограничникам в парке Победы столько зрителей собралось!
Павел Васильевич рассказывает, как светятся гордостью глазенки детей, когда им пограничники вручают благодарности и грамоты. Обычно трогательно это на выпускном в детсаду происходит. А один раз генерал Соловьев не смог приехать на выпуск по нездоровью. Приехал в сентябре – ребята уже в школу пошли. И с каким же восхищением смотрели на награжденных их одноклассники. Учительница потом звонила, рассказывала, что ребята стали героями дня – с ними сразу все дружить захотели.
В школах – в классах пограничной направленности – мальчишки и девчонки проходят адаптированный к их возрасту курс молодого бойца. И вкладыш в аттестат получают с указанием количества часов, проведенных на занятиях по огневой, строевой, тактической подготовке, по рукопашному бою. И занимаются с ребятами на местах такие же пограничники запаса.
Поколение Z
Всегда очень важной частью работы регионального отделения Совета ветеранов пограничной службы было сохранение памяти, восстановление справедливости, забота о семьях погибших пограничников. Большого труда стоило, например, отыскать «потерявшийся» орден погибшего на границе с Афганистаном пограничника Сергея Рыбникова... Через 30 лет отыскали «концы» неврученной семье награды. И восстановили справедливость: вручили награду Сергея – орден Красного Знамени – его маме Наталье Николаевне. Чуть не вся Курсавка на торжественную церемонию собралась...
Павел Васильевич листает альбомы с фотографиями. Это своего рода летопись Совета ветеранов. Пограничники с радостью поддерживают все начинания, которые проводятся в Ставрополе и крае администрациями городов, отдельными организациями по военно-патриотическому воспитанию молодежи, увековечению памяти погибших героев в названиях улиц и присвоению имен школам.
Вот фото с торжественного мероприятия с учениками кадетской школы имени генерала Ермолова и школы № 64, которое проходило на улице Павла Буравцева. Как же об этом мечтала мама «солдата Пашки» Нина Павловна! Как помогали ей ветераны-пограничники! Хорошо, что решение о присвоении имени сына новой улице она дождалась при жизни... Надеюсь, что видит с небес, какой красивой стала улица Павла Буравцева сейчас... Видит и радуется...
Конечно, после 24 февраля 2022 года тема СВО стала ведущей – в том числе в работе регионального отделения Совета ветеранов по-гранслужбы. Вот только что генерал Соловьев вернулся из поездки в зону спецоперации, отвозил гуманитарный груз – то, что просили бойцы.
А так, в ежедневном режиме встречи – открытие «Парты Героя». Пограничники с большим энтузиазмом поддержали в свое время эту инициативу «Единой России», творчески развили проект. Делается коллаж, иногда – и видеофильм. Часто школы даже в своих музеях этим коллажам уголок или стеллаж отводят...
Церемония открытия «Парты Героя» – это сейчас важное, но тяжелое дело. Не поворачивается язык называть его отчетно-докладными определениями «акция» или «мероприятие». Когда в станице Старопавловской, где открывали «Парту» Рабазана Раджабова – летчика, погибшего на второй день спецоперации, девочка лет восьми, его дочка, молча положила ладошку на фотографию папы, у мужиков ком в горле стоял... Что уж говорить о детях...
За последние несколько лет региональное отделение Совета ветеранов пограничной службы открыло 144 «Парты Героя» в 79 школах и вузах в 37 муниципальных образованиях края. И каждый раз это была не просто церемония. Это был Урок мужества. Урок памяти и преклонения перед жертвенным подвигом солдат.
В конце февраля в ставропольской школе № 44 такой Урок мужества был посвящен памяти майора ВДВ Максима Гармашова, кавалера двух орденов Мужества. Первый – за сбитый самолет противника, второй – за спасение боевых товарищей (присвоен посмертно)... Заместитель командира батальона 247-го десантно-штурмового полка майор Гармашов был настоящим русским офицером, десантником. Но боевую закалку проходил в начале нулевых еще на срочной службе – в пограничных войсках в очень неспокойной тогда зоне ответственности Назрановского погранотряда...
Вот на таких примерах воспитываются сегодня девчонки и мальчишки – дети нынешней войны, поколение Z...
Конечно, Совет ветеранов не оставляет заботой и ветеранов Великой Отечественной. Генерал Соловьев говорит с грустью:
– У меня их всего двое осталось... Иван Яковлевич Обрященко и Михаил Григорьевич Сергеев...
Павел Васильевич вообще говорит о людях, с которыми работает, как о родных: «Вот мои девочки» (это о вдовах пограничников), «Мои ребятишки» (о воспитанниках детских садов и школ, о которых рассказывали выше)... И в этом слове «мои» звучит такая искренность, такая сопричастность... Они и правда стали ему родными...
А вот об этой случайной встрече Павел Соловьев рассказывает с улыбкой:
– Как-то на улице подходит ко мне незнакомый юноша и бодро так рапортует: «Здравия желаю, товарищ генерал!»
– Не понял, – говорю. – Поясни.
А он:
– Я там-то и там-то в пограничном классе занимался, – постоял, подумал и добавил: – У меня все в порядке.
– Молодец, – говорю. – Значит, и я не зря жизнь прожил.
