Ветерану Великой Отечественной войны Ивану Семеновичу Богданову 1 апреля исполняется 100 лет.
Несколько лет назад Иван Семенович вместе с семьей внучки вернулся на свою малую родину – в село Гофицкое Петровского округа. Но в Ставрополе его многие хорошо помнят и от души поздравляют с вековым юбилеем. Он действительно много сделал для нашего города. И на парадном кителе ветерана рядом с боевыми наградами есть дорогая его сердцу медаль «За заслуги перед городом Ставрополем».
На свет появился в поле
Что такое тяжелый крестьянский труд, Иван Богданов знает с детства. Даже – с рождения. Он ведь в поле родился.
Сто лет назад зимы в наших южных краях были не в пример нынешним – снежные да морозные. Но к апрелю снега уже таяли, и наступала для крестьян страдная пора. Землю-кормилицу надо было вовремя вспахать, вовремя засеять... А денек 1 апреля теплым быть обещал, так что селяне раненько поутру поспешили на свои наделы...
Семен Богданов тоже еще до свету запряг коня по кличке Гудок, усадил в телегу молодую жену, которая уж совсем на сносях была, и поехали они в поле. Земли-то почти пять десятин, пахать самое время. Так и работали: Семен – за плугом, а жена впереди – Гудка ведет за уздечку... А потом и говорит мужу: мол, тяжело мне, пойду немного полежу... Примостилась на кожушке, а через полчаса и родила... Немного погодя, перевязав пуповину, вновь пошла мужу помогать... Первую ночь своей жизни первенец Богдановых Иван вместе с родителями провел в поле...
Потом у Богдановых еще 8 деток народилось, правда одна сестричка умерла в голодную весну 1934 года. Неурожай 1932-33 годов семья еще кое-как пережила, а к весне 1934-го вообще туго стало. Детей кормить совсем нечем. И продать нечего. Мать достала из сундука свою красивую шаль, которую только по великим праздникам надевала, и понесла ее на базар в Баталпашинскую (нынешний Черкесск) в надежде на зерно или муку обменять. Получилось – притащила домой два пуда пшеницы, преодолев пешком километров 200. Обратный путь с грузом ох как тяжело дался: женщина шла с мешком на плечах по степи, дороги сторонилась – боялась, что лихие люди бесценное зерно отнимут... Но донесла пшеницу до дому, ребятишки уже припухать начали от голода... Но восьмерых из девяти деток мать все же спасла – накормила, выходила...
В тот же год мать, которая работала в колхозе в огородной бригаде, уговорила бригадира взять на работу старшего сына, Ванечку. Ему уж девять лет было – по тем временам мальчик уже большим считался. Мог трудодни зарабатывать – все легче семье...
И Ваня помогал, даже «начал расти по служебной лестнице». Сначала поливом занимался – таскал воду на грядки. А потом по заданию бригадира начал участки замерять. Мальчишка он был смышленый, учился хорошо... Вот и справлялся даже со сложными задачами. Так что скоро стал учетчиком.
Так и трудился в колхозе. А после окончания семилетки пошел в школу ФЗО. В Карачаево-Черкесии она была в районе Марухи. Получил профессию слесаря шахтного оборудования. Но из-за сквозняков на шахте и недоедания заработал туберкулез. А с шахты не отпускали: мол, больше рабочих нет. Паренек чувствовал: долго он там не протянет. И ушел домой пешком... Это спасло – мать дома откормила да отварами отпоила... А с шахты никто его и не искал. Не до того было – война началась.
Два раза на войну не попал
А вот в армию Иван Богданов только с третьей попытки попал. В первый раз его призвали в июне 1942-го. Направили в Орджоникидзе – в училище, военную науку постигать. Прибыли призывники на место, а училище уж две недели, как эвакуировалось... И подводы уже уехали... Несостоявшиеся курсанты пешим маршем двинулись обратно. В районе Сухой Буйволы два дня ждали воинский эшелон. Так и не дождались. На третий день «дематериализовался» куда-то и сопровождавший призывников офицер. Парни посудили-порядили да и домой отправились – благо до Гофицкого оставалось только 17 километров.
А в июле их снова призвали – теперь уже не только молодежь, но и всех, кто призывного возраста. Семен, отец Ивана, к тому времени уж год, как воевал в артиллерии, он, участник Гражданской войны, в первых рядах на фронт ушел... А остальные мужики, кому за 40, только в 1942-м под призыв попали, когда враг уже вовсю пер в сторону Кавказа...
В этот раз призывников повезли в Новоалександровский район – на станцию Расшеватская. Вот там они немцев впервые и увидели – целую бронеколонну. А у парней-то ни оружия, ничего. Все бросились врассыпную. Благо там было где укрыться – с одной стороны дороги кукурузное поле, с другой – сады. Иван оказался вместе с двумя своими бывшими одноклассниками Жориком и Ильей... Стали думать, как выбираться, чтоб на немцев не нарваться. А ребята они были приметные. Особенно Иван – его мать на войну по всей форме снарядила. Весь собранный на своем подворье первый урожай огурцов и помидоров на рынок в Благодарное свезла и на одежку-обувку обменяла (сапоги, френч и брюки с лампасами).
Благо в первый же вечер ребята на одном из хуторов встретили деда, который накормил их супом да много чего дельного посоветовал.
– Парень, – сказал он Ивану, кивнув на его френч, – ты одежку-то свою сними... Возьми мой старый кожушок, иначе застрелят...
...До Гофицкого ребята шли одиннадцать дней. Немцы наступали. Колонны двигались одна за другой. В светлое время суток приходилось «отлеживаться» в зарослях лебеды. Благо в то лето она вымахала выше человеческого роста...
Короче, дошли. Мать как раз корову доила. Увидела ребят, вскинулась... «Уже начали переписывать вас, молодняк, – говорит. - И ребят, и девчат... Но особенно пристрастно именно списки парней составляют»...
Благо гарнизон немецкий в селе не стоял, всеми вопросами староста занимался. Так что осталось возвращение парней незамеченным. А ночью мать отвела Ивана, Жорку и Илью на хутор Казинка к своему родственнику. Место это было глухое, плюс подворье охраняли два пса-волкодава. Там друзья и прожили вплоть до 13 января 1943 года.
В то утро на хутор прибежал младший брат Ивана: мол, нечем кормить корову, соломы даже нет. К следующему дню ребята были готовы к рейду по доставке соломы. Нагрузили возок-санки, запрягли лошадку. А она была монгольской породы – сильная, но низкорослая, ноги коротенькие – животом снег цепляет. Считай, ползком передвигались, но пару ходок сделали. А на третьей увидели издалека, как со стороны Грушёвки двигаются броневичок и два мотоцикла. Это были наши. Спросили ребят, есть в селе немцы, в каких домах живут полицаи... Доставив родным последний возок соломы, ребята радостно сообщили: «Все! Наши идут!»
Из немецкого автомата сразил восьмерых фашистов
С третьей попытки Иван Богданов в армию все же попал. Было это в конце июля 1943-го. Иван с друзьями был зачислен в отдельный запасной линейный полк связи. На фронте связь решает все, поэтому готовили будущих связистов хорошо и требовали очень строго. За 10 месяцев занятий ребята освоили тонкости работы на советских, американских и немецких телефонных аппаратах и коммутаторах, научились прокладывать кабели и восстанавливать порванную связь. Уже во время учебы Иван стал отличником боевой и политической подготовки. И когда командир, построив новобранцев, спросил: «Кто добровольно на фронт?», одним из первых сделал шаг вперед, не размышляя ни секунды.
Сейчас Иван Семенович с улыбкой вспоминает, как радовались новобранцы нормам фронтового довольствия. Они получали на день 900 граммов хлеба вместо 600, как во время учебы, и 270 граммов рыбы или мяса вместо 130... Ветеран смеется: мол, пока до фронта добрались даже поправились маленько – лица округлились...
Фронтовые дороги Ивана Богданова начались с окрестностей белорусского городка Речица, только что освобожденных от немцев. Батальон, где служил Иван, находился там с 10 по 28 октября 1944 года. Сколько километров за эти дни он «набегал» с катушками и кабелем, парень даже не считал. Стрелять в эти дни связисту Богданову не пришлось, хотя ППШ всегда был при нем. А вот из трофейного немецкого «шмайссера», который боец получил под Бобруйском, он восьмерых гитлеровских офицеров положил (в том числе майора и подполковника). И пулемет им не помог, который они как раз в тот момент, как Иван их увидел, на наши позиции наводили. Не успели – наш связист проворнее оказался. И сам уцелел, и боевых товарищей спас. За это и медали «За отвагу» был удостоен... А потом получил и благодарственное письмо на стандартном бланке, подписанное самим товарищем Сталиным. До сих пор его бережно хранит.
– За войну мне дважды Героя чуть не присвоили, – скромно говорит ветеран. – А дважды чуть не расстреляли.
Через реки и болота
Ивану Богданову довелось освобождать Украину, Белоруссию, очищать от фашистской нечисти и местных ее пособников Польшу и Германию. Были среди выполненных им задач и такие, за которые бойцов и офицеров награждали Золотой Звездой Героя. Например, за прокладку кабеля связи в ледяной воде. Днепр даже летом не каждый пловец одолеет, а при минусовой температуре, обмотанный кабелем – тем более... Но Иван эту задачу выполнил... И был награжден медалью «За боевые заслуги».
Но самой памятной была установка связи между польскими Наревом и Сероцком.
– Там очень крутой западный берег, где стояло много дотов, – объясняет ветеран. – Нарев уходит на восток от этой возвышенности... И там метров 50 по воде надо преодолеть. Приходилось плыть, маневрируя между телами и бревнами. Было столько убитых, столько бревен и всякого мусора, что надо было через каждые 15–20 метров что-то привязывать, закреплять, чтобы провод не тянулся, а по дну лежал. Приходилось, выныривая, цепляться за обломки, тела убитых... А мороз уже был, и вода коркой льда покрывалась...
Преодолевать приходилось не только реки, но и болота. Особенно запомнились Пинские, когда шли на Белосток по лесам. Издали поглядели на бывшие поместья, охотничьи угодья, куда до революции царь со свитой поохотиться приезжал. Там даже зубры водились...
Перед переходом через Пинские болота бойцам выдали мокроступы, в которых они прошагали по топи больше 20 километров. Это была разведка. Задача состояла в том, чтобы выяснить, есть ли немцы поблизости, и доложить по рации.
За все время встретили на пути только одного местного, который жил, как по его словам: «Там, за дворцом», он порадовал, что немцев в округе нет.
Дворцом оказалась бывшая летняя резиденция государя-императора. Естественно, весьма с революционной поры обветшавшая, но удобная для отдыха и наблюдения за соседней деревней Гайновкой.
Люди очень устали, вымокли и промерзли. И были голодны. Очень обрадовались, когда нашли полведра картошки. Решили развести огонь прямо в зале, чтоб сварить... Но не довелось им поужинать. Не успел разгореться костер, как приехала группа наших офицеров на двух машинах...
– Меня чуть не расстреляли за то, что позволил бойцам развести костер в зале, – рассказывает Иван Семенович. – Но люди-то продрогшие были и больше суток не ели...
А потом был тяжелый случай уже за Бугом, в Польше.
– Лето стояло. Шла уборка, – рассказывает Иван Семенович. – К нам приехал поляк на таком красивом жеребце, привез восемь бидонов молока. Такая жара была. Конец августа. Я-то молоко с 1942 года не пью. Вот и не стал пить. А ребята прямо схватились за эти бидоны. Так жадно пили. И отравились 28 человек. Многих не выходили. Мы потом все окрестности облазали, но не нашли ни того поляка, ни его лошади, ни брички...
...И это не единичный случай был, как потом выяснилось. Среди местного населения оказалось немало тех, кто советским солдатам не рад. Хватало там и откровенных врагов, и диверсантов. Даже среди 14–15-летних подростков...
Иван Семенович говорит, что на войне он не мечтал дожить до Победы – просто не думал об этом и ничего не загадывал наперед дольше чем на день. Ему так было легче. Но потом, после возвращения домой (а после Победы он служил еще 5 лет), он понял, что юношеские годы, опаленные войной, были самым важным временем в его жизни. Он никогда не забудет своего взводного старшего лейтенанта Козлова, который во время обстрела спас ему жизнь, закрыв собой. Этот замечательный командир остался жив, хотя долго восстанавливался после ранений... Никогда не забывал Иван Семенович и своего друга и тезку Ваню Кузнецова, которого, раненного в живот, тащил по траншеям к санбату. Дотащил – уже мертвого... Парень погиб в свой день рождения. Поэтому и запомнилась эта дата на всю жизнь – 23 августа...
Да много чего до сих пор хранит в памяти старый солдат Иван Семенович Богданов. И этой памятью он всегда делился с молодыми ребятами. У него вся жизнь с молодежью связана – он преподавал историю в школе и вузе, работал в ДОСААФ, руководил учебно-производственным комбинатом в Ставрополе. Всегда охотно встречался со школьниками и студентами, будучи на заслуженном отдыхе. Иван Семенович из той замечательной категории людей, о которых написаны песенные строки: «Не стареют душой ветераны».
Да, конечно, возраст дает о себе знать. Все-таки 100 лет! Иван Семенович вырастил двоих сыновей, четверых внуков, которые подарили ему четверых правнуков. Ветеран немножко грустит по Ставрополю, где прожил большую часть жизни. Но все-таки очень рад возвращению в родное село, на свою малую родину.
– Здесь, – говорит он, – я даже от земли сил набираюсь.
С днем рождения, Иван Семенович. Живите еще долго-долго.
Фото из семейного архива Ивана Семеновича Богданова
